– Меня попросили, не приказали, заметьте, стать вашим навигатором. Не вашей сестры, не навигатором у вас обоих, а именно вашим.
Надежда говорила негромко, по-прежнему глядя сквозь меня.
– Я точно не знаю, почему для этой роли выбрана именно я. Но, чтобы вы понимали, задачу мне ставила… ставило, самое высшее руководство Империи. Насколько я могу понимать, причина этого заключается в том, что ваш потенциал как владеющего невероятно силен. Возможно, он даже превышает седьмой золотой ранг…
– Вы не рассказывали ничего о рангах.
– В школе расскажут, – отмахнулась Надежда, не выходя из глубокой задумчивости. – Самое главное, что у вас очень высокий потенциал, таких одаренных очень мало в нашем мире. Так вот, есть у меня определенная догадка насчет вашего будущего. Как ты полагаешь, в чем сейчас заключается твое предназначение?
Как-то неожиданно она на «ты» перешла.
– Полагаю, что одним из вариантов рассматривается позиция быка-осеменителя для высокородных владеющих дам, которым не повезло найти равнозначного по статусу мужа.
Надежда посмотрела на меня долгим внимательным взглядом.
– Все так. Вот только это относительно безопасный вариант, и в сложившейся для тебя ситуации я бы не сказала даже, что он плох.
– Ты имеешь в виду опасность от Лещинских и прочих мною обиженных?
Надежда сейчас, когда я сам перешел на «ты», немного замялась и даже чуть смутилась. Похоже, не ожидала. На самом деле, учитывая разделяющую нас сословную и возрастную пропасть – незаметную сейчас, пока мы на лето закрыты в пределах дома и маршрута утренней пробежки, я действительно веду себя нетипично. Но это внешне – внутренне я не испытываю никакого дискомфорта по этому поводу.
– Я сейчас не о прочих обиженных, как ты выразился. В тебе и твоей жизни есть определенная тайна. Двойное дно, связанное с твоим даром. Понимаешь, способ и обстоятельства при постановке мне задачи, ваш совершивший самоубийство опекун, перевод двух дураков из ФСБ сюда…
– Что, прости?
– Ах да, ты же не в курсе. Про сорванную пломбу знаешь?
Спрашивал я, вообще-то, про «самоубийство», играя в несознанку. Но про сорванную пломбу ответил автоматически:
– Знаю, Модест Петрович рассказал.
– Откуда ты знаешь Модеста? – вскинулась вдруг Надежда, заставив меня вздрогнуть. На мгновение мне показалось, что в ее глазах мелькнула непроглядная Тьма.
– Эм… – даже замялся я, потому что на миг лицо Надежды стало выглядеть весьма опасно. – После того как мы с Наоми были эвакуированы из Познани, нас доставили в город Белоцарск, где в штабе Четырнадцатой бронекавалерийской бригады я имел ознакомительную беседу, в ходе которой сообщил о потере памяти и получил некоторое представление о картине мира и своих перспективах в освоении проклятого дара. Собеседник представился как Модест Петрович, сообщив, что является куратором проекта «Резервация «Восток»».
– Высокий брюнет с тонкими чертами лица, иссиня-черными волосами и молочно-белой кожей?
– Рост не видел, он за столом сидел, но остальное совпадает.
– Ах ты ж с-с-с… – неожиданно едва слышно проговорила Надежда. Не знаю, что хотела сказать она дальше за слово, начинающееся с протяжного «с-с-с», но не сказала.
Сдержалась.
– Мне довели, что твой куратор от проекта «Резервация» – Игорь Велльсгаузен.
– Так точно. Игорь Николаевич встречал нас после посадки в Нагасаки, в ходе обстоятельной беседы и инструктажа вручил мне браслеты Ви-блокатора, ассистант личного терминала и перстни, которые мы должны будем использовать при инициации Источника.
