– Что ж, действительно новость. А говорили, что он только через месяц будет.
– Ну да. Его и не ждали сегодня.
– Наверное, к балу спешил?
– Не знаю. Может «да», а, может «нет». Да это и не важно. Важно, что принцесса души не чает в своем брате, если он будет за нас, то представляете, какой козырь появится, какие перспективы. Вам непременно следует с ним поговорить.
– Глупости, – нахмурился обер-прокурор.
– Ничуть. Этот граф может быть единственный человек на свете, которого принцесса слушать будет. К тому же он молодой, глупый – сплошные достоинства.
– Да, я слышал кое-что об этом графе. О нем действительно хорошо говорят.
– Главное опередить карлика, – увлеченно продолжил Архип. – А то тот живенько его скушает.
– И как ты нам предлагаешь опередить господина Вольдемара? – усмехнулся обер-прокурор.
– Ну, не то что бы опередить, надо просто, что бы карлик его не одурачил. К тому же поговорив с ним, вы ничего не теряете. Нам ведь нечего терять.
– Всегда есть что терять, – вздохнул обер-прокурор. – Принцесса взбесится, если узнает, что мы крутимся вокруг ее брата. Я и так с ней в натянутых отношениях.
– Ну, Афанасий Никитич, необязательно же так прямо. Можно и похитрее. Не обязательно что-то просить. Просто объяснить ему, где зерна, где плевелы. Рассказать истории разные. Вы же умеете.
– Ладно, – сказал обер-прокурор после длинной паузы. – Я, может быть, поговорю с ним, но после бала. Не надо спешить.
Покои принцессы тщательно охранялись. Шум и суета, царящая в предпраздничном дворце, сюда не доходила. Покои состояли из двух комнат: гостиной и спальни. Кроме того к ним прилагалось еще несколько гостевых и служебных комнат, а также старый Зимний сад. Вещи графа были отнесены в небольшую комнату рядом с садом. Принцесса с братом пришли в гостиную, где слуги быстро собрали большой стол. Накрыто было минимум человек на десять. Когда слуги ушли Катя и Иванко сели ужинать.
– А чем я тут буду заниматься? Вообще, не знаю, что делать дальше, – сказал Иванко, быстро ухлопав тарелку борща.
– За это не переживай. Я уже всё придумала. Во-первых, тебе надо чуток подучиться. Тут есть один прекрасный учитель. Он тебе вправит мозги или что там у тебя. Про невесту я уже сказала. Хорошим манерам я тебя сама научу.
– А, может, я не хочу.
– Чего ты не хочешь? Учителя, невесту или меня, как эталон культуры?
– Не знаю, – пожал плечами граф.
– Вот. Ты не знаешь, а я знаю. Так что сдавайся. Учитель очень милый пожилой дядька, великий философ. Я ему про тебя рассказывала, и он просто жаждет с тобой познакомиться.
– Что ты ему наговорила? – насторожился граф.
– Сказала, что ты можешь выбить стрелой глаз мухе с десяти метров.
Иванко фыркнул и чуть не подавился салатом.
– Не глаз, а зубы, – сказал он сквозь смех.
– Зубы? Без меня тренировался? – засмеялась Катя.
– Чему хоть учит твой учитель? – спросил Иванко, отсмеявшись.
– Какая тебе разница? Философии, конечно.
– Зачем мне философия?
– Что бы быть умней меня. Это же так здорово быть хоть кого-то умней.
Тут отворилась дверь и в гостиную быстро вошла девушка, лет 15-ти. Она была в белом платье, а на голове у нее, как бабочка сидел большой красный бант. Увидев, что принцесса не одна, девушка остановилась и уже было повернула назад, но Катя ее остановила.
– Проходи, Аленка, присаживайся, – сказала она девушке. Девушка подошла к столу.
– Вот, Аленка, познакомься, это мой братец Иванко, – представила графа принцесса. – И ты, Иванко, познакомься, эту барышню зовут Аленка. Она моя самая любимая фрейлина, к тому же единственная. Садись, фрейлина, чего встала.
