Раз дракон! Два дракон!… - страница 10

Когда казначей ушёл, я снова погрузился в тяжёлые мысли. Из головы всё ещё не выходила утренняя встреча с зелёным драконом. Я до сих пор находился под впечатлением от знакомства с ним и сыновьями. А избранник старшего сына? Не пойму, что прежнему Рауфу не понравилось в нём? Красавчик, каких редко встретишь! И пахнет как сочный арбуз. И почему он мне не достался?

К тому же, в прежней жизни я был геем и принять факт однополой семьи и любви сына к парню из другого сословия, мне сегодня не составило труда. Вопрос, от куда дети тоже не стоит. Слышал я кто такие альфы и омеги, имею представление. А то, что старший похож на меня как две капли подтверждает, что он мой сын. У младшего тоже есть некоторые черты сходства со мной. Он явный омежка, так как его запах цветущей яблони я едва ощущал, когда Мэт сидел рядом или просто подходил ко мне. От Макса похожего запаха не было, так как он альфа. Значит оба мои. Правда, я ещё не видел человеческой ипостаси «супруга». Однако, могу сделать вывод о том, что похож Мэтью на него. А раз он мой муж–омега, то и младшего сына родил тоже он и от меня.

Чтобы прервать поток мучительных рассуждений по поводу семьи, я вызвал Лема и Ланса.

– Так, парни, – обратился я к ним. – Найдите мне в доме портреты моего супруга. Они ведь есть? – я вспомнил, что утором в холе видел массу разных портретов, но не обратил на них особого внимания. Как–то не до этого было.

– Господин Рауф, а вам все портреты? – уточнил Ланс.

– А сколько их?

– Пять! – был короткий ответ Ланса.

– Нет, дайте мне тот, который можно взять в руки одному человеку и принести. Самый маленький, так сказать.

– Так он в вашей комнате есть, стоит на вашем письменном столе, – пожал плечом Лем.

– Странно, не заметил его. Забыл совсем! Ладно, тогда свободны, до этого портрета в своей комнате я и сам дойду.

– Как угодно, господин Рауф, – ответил Ланс.

– Позвольте узнать, ваша светлость, – спросил Лем. – А зачем вам портрет?

– Лем, прекрати, – Ланс дёрнул брата за рукав рубахи. – Какое твоё дело?

– Пусть говорит, Ланс, – осадил я спокойно парня. – Почему ты спрашиваешь, Лем?

– Ну, обычно после ссоры, когда вы помиритесь с супругом, то в знак примирения заказываете его портрет. Вот я и спрашиваю, не хотите ли заказать новый портрет господина Салеха?

– Пока не знаю, Лем. Сначала надо помириться. Скажи, а что, я разве так после каждой ссоры делал?

– Да, господин, но только после больших ссор. Забыли разве?

– Значит крупных ссор было пять?

– Да, верно, господин Рауф. А мелких вообще немерено! – ответил Лем. А у самого в глазах заплясали чертята. Видимо, моя просьба с поиском портретов вселила в него надежду на скорое примирение с супругом.

– Лем, я просто попросил его портрет. Только и всего! Не придумывай себе ерунды… – осадил я парня спокойно и без раздражения. Лем сразу сник.

– Ладно… – пробурчал он, ковыряя носком сапога пол в кабинете. Его любопытство служит с ним не лучшую службу. Задавая вопросы, он ничего не боится, даже того, что может вызвать гнев и раздражение, в итоге может быть наказан.

Я отпустил парней по делам. Лему было велено вызвать Макса, и он ещё помнил об этом. Сам я поднялся в свою комнату. На письменном столе действительно стоял портрет в простой деревянной рамочке. Точнее, это был не портрет одного супруга, а нас вместе. Себя, я конечно узнал. А вот мой благоверный…Я взял портрет в руки и взглянув внимательнее на лицо супруга и…влюбился! Снова или нет, не знаю! Боже, как он, красив! Причем это не столько внешняя, сколько внутренняя красота. Художнику удалось передать свет, струящийся из карих глаз супруга. В этот свет я и влюбился! Это что вообще за реакция у моего тела? Я Салеха в человеческом облике впервые вижу (и то не картинке), а такое чувство, что знаю очень давно!