— Да, я готова, — нежным мелодичным голосом протянула Изабелла, шагнув к нему, — Думаю, это правильное решение в сложившейся ситуации, Алан. Я хочу доказать тебе что готова измениться. Я хочу, чтобы в нашей с тобой жизни все наладилось.
— Выносите, — распорядился Алан, отступив в сторону от двери и пропуская в комнату двух лакеев, — Позже, пусть эту комнату полностью переделают. Здесь больше не будет спальни, в которой графиня проведет хотя бы одну ночь.
Лакеи переглянулись, но оспаривать хозяйское решение не стали. Вместо этого, они взялись за позолоченные ручки одного сундука и легко понесли его из комнаты.
— Уходи, — Изабелла посмотрела на свою горничную, — нам с его светлостью нужно поговорить.
Низко опустив голову, горничная прошла мимо Алана, не забыв напоследок присесть в уважительном поклоне. Только вот он едва ли обратил на нее внимания. Так или иначе, она была связана со своей хозяйкой.
— Удивлен, что ты полагаешь, будто нам есть о чем говорить, — сказал он, усаживаясь на кресло и вытягивая ноги, — Мое решение ты уже слышала и за эту ночь ничего не изменилось.
Глубоко вздохнув, что сделало ее талию еще тоньше, Изабелла подошла к нему. Запрокинув голову, Алан посмотрел на нее, не скрывая усмешку. Неужели она думала, что все еще интересует его? Судя по тому, с каким упорством она пыталась принять выгодную позу, подчеркивающую ее достоинства, Изабелла действительно хотела увлечь его. И он никогда не назвал бы это наивной глупостью. Нет, все, что она делала, было тщательно выверено и обдуманно. Даже слезы сверкающие в ее глазах лживы.
— Разве ребенок не должен нас объединить? — прошептала Изабелла.
Встав с кресла, Алан отошел, стараясь быть как можно дальше от жены. Запах ее духов ударил ему в нос, став слишком навязчивым и неприятным. Лакеи вошли в комнату за последним, четвертым сундуком. Дольше ждать не было необходимости.
— Выходи, — распорядился Алан, указывая Изабелле на дверь, — нам предстоит долгий путь до поместья. Ни к чему разговаривать по пустякам.
— Хорошо, Алан, — согласилась Изабелла. — Я отослала горничную. Ты поможешь мне надеть плащ?
Алан рассмеялся, не переставая удивляться тому, с каким упорством Изабелла пыталась завладеть тем, что когда-то сама же и растеряла. Подойдя к шнуру, он резко дернул его.
— Меня тошнит от одной только мысли прикоснуться к тебе, — ровным голосом сказал он, — поэтому, воспользуйся услугами горничной, как и положено.
Изабелла изменилась в лицо, но кивнув, отступила. Не прошло и мгновения, как предварительно постучав, в комнату вошла горничная. Верно понимая, для чего ее вызвали, она помогла надеть плащ, заботливо расправляя каждую складку.
— Довольно, — резко сказал Алан. Превозмогая отвращение, он дернул Изабеллу за локоть и потащил к двери.
К его удовольствию, Изабелла и не думала сопротивляться. Пусть и с трудом, но она сумела восстановить шаг и теперь шла рядом. Алан жестко хмыкнул. Его дорогая жена всегда умела подстраиваться под любую ситуации, находя выгоду даже там, где другой бы опустил руки. Наверное, надеется, что и сейчас случится что-то подобное. Уж не собирается ли она сгладить его гнев, показывая свою покорность? Даже если ее планы, в самом деле, были такими, ей придется разочароваться. До рождения ребенка ее жизнь будет строиться по тому режиму, который выгоден ему, ее желанию больше не имели совершенно никакого значения.
