В один из немногих дней, когда Оливия наслаждалась обычным человеческим душевным покоем, в дверь её комнаты осторожно постучали.
– Войдите, – не отрываясь от книги, произнесла Оливия.
В комнату вошла Даниэла в розовом спортивном костюме – его она одевала, когда отправлялась на вечернюю пробежку. Облокотившись на стену, она выключила плеер.
– Всё читаешь? Лучше бы занялась чем-нибудь другим, – усмехнулась она.
– Чем? – равнодушно спросила Оливия, по-прежнему не отрываясь от книги.
– Не знаю. В мире есть много интересного, а не только твои книги.
Оливия промолчала.
– Ричард пришёл. Ждёт тебя, – как бы невзначай проговорила Даниэла.
Оливия слегка смутилась, она совсем забыла о молодом человеке. Все дни, которые девушка провела в Дувре и дома, он звонил и писал ей немыслимое количество раз, но желания общаться у неё так и не появилось. Затерявшись в дебрях своего помешательства, Оливия перестала испытывать к Ричарду какой-то интерес, но вот он приехал сам, и было бы верхом невежливости заставлять его томиться, не соизволив даже спуститься вниз.
Захлопнув книгу, Оливия встала с кровати.
– Правильно, – одобрительно произнесла Даниэла, – а то мужчины нынче такие обидчивые. Ещё сбежит от тебя к более интересной девушке.
Оливия неодобрительно подняла одну бровь, но вновь промолчала. Говорить с сестрой о мужчинах, и тем более о Ричарде было бы неудачной идеей, поэтому она просто направилась к двери.
– Ты бы хоть переоделась, – насмешливо бросила Даниэла.
– Зачем?
– У тебя вид монашки, длинная юбка, мешковатая майка… Надень что-то более приятное, а то отобьёшь этого красавчика от себя.
Внутри Оливии забушевал протест.
– Я не соблазнять его собираюсь! – выходя из комнаты, сказала она и, через секунду вернувшись, добавила: – И он не мой красавчик!
Быстро спустившись по лестнице, Оливия подошла к гостиной и, услышав голоса Ричарда и родителей, остановилась, прислушиваясь к их разговору.
– О, Ричард! – восклицала мать. – Оливии пришлось ещё хуже, чем нам. Тот омерзительный тип гнался именно за ней, называя при этом абсолютно другим именем.
– Каким именем? – спросил Ричард.
– Анной. Он называл её Анной.
– Спутал с кем-то, не иначе, – вставил свою реплику мистер Томпсон.
– Конечно, спутал, – утвердительно сказал Ричард.
При этих словах Оливия невольно представила выражение лица Ричарда – необычайно серьёзное, с нахмуренными бровями, подозрительно сверкающими глазами и плотно сжатыми губами. Да, этот мужчина был безумно красив собой, и многие женщины буквально кидались на него, пытаясь привлечь внимание, рекламируя себя с лучшей стороны и готовые в любой момент отдаться ему. От Ричарда исходила пылающая неистовым огнём неукротимая страсть желания обладать и подчинять. Ещё недавно он привлекал и Оливию, но после последних происшествий стал безразличен.
– Но мне показалось, – продолжала тем временем миссис Томпсон, – что Оливия знает того преступника.
– Это бред, дорогая, – вставил мистер Томпсон.
– Однако мы все это заметили и ты тоже, – ответила Маргарет мужу, – просто не хочешь об этом думать.
– Миссис Томпсон, – торопливо начал Ричард. – Почему вы думаете, что Оливия знакома с тем человеком?
– Когда этот мужчина звал её, она оборачивалась. Смотрела на него так, словно знает его, и как будто выжидала, когда он к ней подойдёт, а не торопилась быстрее сбежать.
– Это глупости, – вновь попытался защитить дочь Джон.
