– Мы построили его вместе, – сказала она, почувствовав, что ему этот дом понравился.
Ее глаза медленно начали блестеть, и спустя мгновения воспоминание соскользнуло с века и помчалось вниз по бледной щеке. Она отвернулась.
– Прошу только об одном. Достаньте мне розу.
* * *
Доставая из багажника садовый нож, он почувствовал странное давление внутри своей грудной клетки. Несмотря на то что знал он ее от силы пятнадцать минут, он был уверен, что знал ее раньше. Будто ее образ въелся в его подсознание еще до их встречи. Она так легко и непринужденно обнажила глубокую рану, так тщательно прикрытую его напускным цинизмом и внешней непоколебимостью.
Бесконечные вопросы, воспоминания, предыдущие отношения – все мелькало перед его глазами в беспрерывном хаотическом потоке. Через сумрак бесчисленных событий неожиданно всплыли ее глаза. Почему он здесь? Почему она рассказала ему эту историю? Почему он, видя ее всего ничего, может запросто представить, как она рыдает навзрыд, заламывая руки, и бросает в спину уходящему молодому человеку истошный крик?
«Надо было скорее со всем этим заканчивать».
Подойдя к калитке, которая вела в сад, он обернулся, чтобы посмотреть на дом. Чья-то чужая жизнь. Чья-то разломанная судьба. Меньше всего он ожидал, что его, по сути, механическая работа может быть связана с чем-то сокровенным. Его это не вдохновляло, скорее вызывало желание побыстрее покинуть это место. В окне он видел ее силуэт и слегка дергающиеся плечи… Сжав в руке нож, он шагнул в сад и замер.
Перед ним расстилались заросли, которые были заметно выше его. Непроходимые, тесно сплетенные, пугающие своими ветками с россыпью иголок. Это не предвещало ничего хорошего. Насколько далеко расстилался этот растительный ад, трудно было представить. Пройти сквозь эти колючие ветки казалось непосильной задачей. Взмах ножа не произвел никакого эффекта, ветки были на удивление прочны и даже не думали поддаваться смертоносному лезвию, будто подтрунивая над ним.
«Быть может, сказать, что никакой розы там нет? Она все равно хочет избавиться от него? Так зачем ей возвращаться к тому, что приносит ей страдание?»
Ощущение тревоги росло с каждой секундой. Это начинало его раздражать. Дело тут было даже не во времени, которое он мог потратить здесь, по сути, впустую (даже несмотря на то, что это его работа), а в том, что все это было связано с чьими-то взаимоотношениями и судьбами.
Он глядел в сумрак, проблескивающий между зарослями. Весь этот сад сейчас представлялся ему как нечто большее, чем просто растения и кусты, которые запустили по вполне определенным причинам. Чем дольше он смотрел вглубь этого лабиринта витиеватых стеблей, тем больше все это напоминало ему колючую проволоку, ограждающую его от чего-то важного.
Дело безнадежное. Абсолютно бессмысленно пытаться пробраться в центр сада за розой, хоть она и дорога этой девушке. Нужно пригнать сюда тяжелую технику и сровнять все с землей, а потом уже можно строить все, что ее душе будет угодно. Это самое логичное. Пора уходить.
То, что он увидел в момент своего разворота, превратило его мышцы в цемент.
К дому подъехал старый автомобиль. Из которого выпорхнула она, а с водительского места медленно вышел молодой человек. Она прикрыла рот руками, будто не могла поверить в то, что происходит. Девушка изумленно смотрела на дом, а затем на мужчину, который, скрестив руки на груди, с гордостью смотрел на теперь уже их дом. Она обогнула машину и направилась к нему медленными шагами, тряся головой, что очевидно означало: «Я не верю! Это чудо! Это все сон!» Она обвила его шею руками и поцеловала его.
