- Я… Эмм… Я болела… - опустив глаза в пол, соврала я.
- Хорошо... – как-то быстро поверил в мою явную ложь преподаватель. – Тогда вам не составит трудностей предоставить подтверждающий документ.
- Я не обращалась к врачу, - безбожно вру, продолжая гипнотизировать пол под моими ногами.
- Мария, вы болели больше двух недель, но так и не посетили больницу? – довод Севастьянова бьёт в «десятку».
- Понимаете… Я болела тем, что свойственно только девушкам и только определённый период месяца, - чувствую, как от очередной порции лжи краснеют мои щёки.
- То есть, подтверждающего документа у вас нет, - это не было похоже на вопрос, скорее чёткое и веское утверждение, с которым спорить уже было бесполезно.
- Максим Юрьевич, - я вновь уставилась в лицо собеседника, пытаясь выдавить из себя чистое раскаяние. – Я знаю, что вы вправе поставить мне «тройку», но я готова прямо сейчас доказать, что способна на большее. Пожалуйста, дайте мне шанс исправить оценку хотя бы на «четвёрку».
- Прямо сейчас? – от удивления брови мужчины выгнулись дугой. – Ты уверена?
Эх! Была, ни была! Погибать, так с музыкой! Не заставит же он меня в самом деле прямо сейчас печатать ещё одну диссертацию. С другой стороны, печатаю я быстро, так что…
- Уверена, - закусив нижнюю губу, безапелляционно согласилась я.
- Что ж… - уголки чувственных мужских губ слегка дёрнулись вверх, отчего мне тут же стало как-то не по себе. – Раз «девичий недуг» тебя больше не беспокоит, и ты действительно готова отработать свои пропуски, то я не против.
За считанные секунду Севастьянов сократил разделяющее нас расстояние, нависнув надо мной грозной тучей. Пару мгновений я разглядывала его широкую мускулистую грудь, точнее капельки воды, падающие с его мокрых чёрных волос и плавно скользившие по гладкой бронзовой коже мужчины. По всей вероятности, до моего прихода он принимал душ, из которого я так нагло его вытащила. Это же обстоятельство и заставило Севастьянова предстать передо мной в таком… эмм… соблазнительно-сексуальном виде.
Задрав голову, я тут же утонула в омуте тёмно-карих глаз мужчины. Казалось, что они видят меня насквозь. Нет, не так! Он точно видит меня насквозь… читает мои самые сокровенные мысли словно открытую книгу.
- Что я должна делать? – проглотив вставший в горле ком, прошептала я.
- Пожалуй, начнём с аэробных нагрузок, - хмыкнул Максим Юрьевич. – Раздевайся, Потапова.
Открыв рот, я не сразу нашлась, что ответить. Мысли пчелиным роем носились внутри моей черепной коробки. Но то, что случилось в следующее мгновение заставило их напрочь покинуть мою бедную голову. Полотенце, что всё это время скрывало упругие бёдра мужчины, полетело на пол, являя передо мной Аполлона во всей его природной красе.
6. Глава 5
ГЛАВА 5
Севастьянов
Эх! Не быть мне актёром! А всё это пресловутое полотенце. Кто ж знал, что оно подведёт в самый ответственный момент. И ладно бы я был под ним голый, так нет же! Хотя… Мой стояк не смогли бы скрыть и самые широкие семейные трусы, не говоря уже об узких боксерах, что так плотно обтягивали сейчас мою задницу… и не только её. Вот, что трехнедельное воздержание делает с половозрелым мужчиной. Стоило почувствовать запах женщины и в штанах всё стоит точно по стойке «смирно». А ведь у меня даже и в мыслях ничего «такого – эдакого» не было. Так, небольшой экспромт для единственного зрителя. Кстати, о зрителе…
