– Здравствуй, дорогая хозяюшка, – тут же услышала Таисья. – Не бойся, нам много не надо, напои нас только водицей.
– Доброго здравия в этот дом и достатка! – присоединилась к своей товарке вторая вошедшая цыганка.
Третья из них, самая старая, стояла у порога, помалкивала и внимательно смотрела на хозяйку своими чёрными с поволокой глазами.
У порога вся троица находилась недолго. Сначала они усадили свою старшую на табуретку у стола, а затем и сами расположились на лавке у двери. Таисья оказалась как раз в центре середы, спиной к закрытой двери горницы, как бы охраняя вход в неё.
– Милости просим, коль не шутите, – наконец проговорила и она, приняв решение сразу не ссориться, а всё по возможности разрешить мирным путем. – Чего-чего, а водицы у меня найдется много.
Она прошла на кухню и зачерпнула ковшиком из бочки колодезной воды. Роли у этой троицы цыганок, похоже, были заранее распределены: старшая буравила Тасю своими угольками-глазами, средняя вела беседу, убалтывая хозяйку, а младшая внимательно изучала, что где расположено и примерялась к будущим действиям.
– Ой, спасибо. Колодец у вас вырыт в правильном места, люди знали толк, вода просто сладкая.
– Мы тоже довольны ею, – отвечала Таисья. Она не знала, что ещё сказать, чтобы незваные гости покинули её дом, но те не собирались этого делать.
– Мы хотим тебя отблагодарить за твою доброту. Давай мы тебе погадаем, касатка.
Таисья от гадания отказалась, сославшись на домашние дела. Но цыганки не отступали. Самая младшая тут же разложила карты на краю стола и приготовилась рассказывать, что видит, поглядывая на хозяйку и качая головой.
Другая обратилась напрямую к Таисье.
– Нам с сестрой от тебя ничего не надо, а вот матери нашей нужна помощь, накорми ее чем-нибудь горяченьким, мы с утра ничего не ели и не пили. От своих отбились, а в дороге давно…
Таисья достала из русской печки чугунок с томлеными щами из квашеной капусты, приправленной бараниной. Щи дымились, аппетитный запах разносился по всему дому. Она поставила на стол каравай домашнего хлеба, испечённого загодя, несколько деревянных ложек и высоких глиняных плошек, которые служили тарелками. Сама хозяйка села на табурет рядом с печкой.
– Кушайте. Чем богаты…
Отказываться никто не стал, все подсели к столу. Всё это время старая цыганка так и не проронила ни слова, а только буравила глазищами Таисью. Та почувствовала, что её вдруг сморило, и она готова погрузиться в приятную дрему или крепкий сон.
Так и случилось, её глаза закрылись сами собой. Что интересно, она почти спала, но ясно слышала, что происходит вокруг неё, все передвижения и разговоры. Всем руководила старуха:
– Хватит рассиживаться за столом, не едали что ли… А вдруг кто-нибудь придёт? – ворчала она. – Маша, забери карты со стола, а то впопыхах забудешь. Роза, быстро в закрытую комнату, оглянись там внимательно.
Две сестры тут же вскочили из-за стола и ринулись исполнять указания старшей цыганки, которая продолжала:
– Шевелитесь, она скоро очухается. Берите из того, что найдете, только половину. Она к нам отнеслась по-человечески, пусть и ей что-то останется.
Через некоторое время троица цыганок стояла у порога двери. Две сестры держали в руках по большому узлу, в который хорошо уместилось чужое добро. Старуха выходила последней:
– А тебе, девка, напоследок и на память вот что скажу: я тут глянула в карты, которые разложила Мария, она у нас мастерица по этому делу, лучше всех гадает. Судьба у тебя не простая, но жить будешь долго, родишь одного ребенка – дочь, замуж пойдешь два раза, будешь лечить людей, в конце жизни оступишься, окараешься, а на нас не серчай…
