Размышления о себе - страница 6

Заглядывая через плечо, чтобы узнать, о чем пишет неуемная натура – возвышенность, с которой ей приходится мириться, жить рядом и в едином теле, реалистичность, или вернее, прагматичность, замолчала и присела рядом.

Вздохнула и разрыдалась вслух. Разрыдалась, потому что у нее тоже была своя боль.

И та немного наивная, вернее возвышенная, а сейчас самая чувствительная и надежная, обняла ее и тихо на ухо сказала: «Вместе мы справимся. Не слушай никого!»

Она послушала вебинар и решила купить курс.

У Нее редко так бывало, чтобы Она сразу поверила людям. Сегодня было такое состояние. В этом лекторе Ей понравилось все: манера говорить, интонирование, а самое главное – ее слова. Та суть, которую транслировала эта женщина, была настолько Ей сейчас близка, а вернее нужна. И глубина смысла, и метафоры, которые лектор использовала в речи, находили отклик. У Нее сейчас было такое состояние.

После вебинара возникло ощущение, что этот материал дополнит Ее стиль работы, сделает профессиональнее… что ли. Используя этот метод в работе, Она достигнет нужного результата быстрее. Не то чтобы Она сомневалась в себе и своих профессиональных умениях, нет.

Но Ей казалось сейчас, что, возможно, нужно лишь шлифануть или добавить чего-то нового. И, скорее всего, это была Ее блажь, Она и так многое умела и знала. Но в этот вечер у Нее было такое состояние.

Ей непременно хотелось владеть этим методом. И это так красиво звучало. Это поднимало Ей настроение, или Ей так казалось.

И вечером Она придет домой, купит курс, потому что так решила. Или потому что это была Ее блажь. Или Она захотела поправить свое состояние.

Она решила жить без оценок, прочитав в очередной раз статью в интернете о вреде интерпретаций чужого поведения и мнений. Она старалась следить за собой изо всех сил, убирая оценочные суждения. Суждения из речи.

Коварная привычка появлялась в мыслях. И если Она это замечала, то всем своим осуждением набрасывалась на себя и ела поедом. Так смачно, со вкусом, разбирая на ингредиенты собственную несостоятельность.

Мама, что ты делаешь? – спросила шестилетняя дочь Инга, услышав Ее ворчание во время глажки белья.

И что я, действительно, делаю? – выключив утюг, спросила Она себя. Сказала дочке: «Я сейчас». И быстро вышла из комнаты. Ей очень хотелось умыться, смыть с себя тяжесть вины, стыда и остатки осуждения. Резко открыв дверь в ванную, увидев себя в зеркале, замерла.

С детства Она помнит это выражение лица. Такое почти постоянно было у Ее матери. Она была нежеланным ребенком. Мать не смирилась с этим до конца жизни, больно демонстрируя Ей свое пренебрежение.

Вспоминая детство, Она стала мыть руки холодной водой. Терла их так, словно вековая грязь налипла на пальцы и невозможно было ее оттереть.

Не помогало. И Она встала под душ леденящей тело воды, которая освобождала Ее от душевных страданий.

Я такая, какая есть. И Слава Богу, что жива. И не хочу, чтобы моя Инга видела меня такой. Все стерла. И стараться не буду – какая есть. Приму и буду проживать, – вела диалог, отогреваясь теплой водой.

Ей стало значительно легче.

Она стерла с зеркала пар и увидела совсем другое лицо.

Инга, бери Матюшу, пойдем папу встречать.

И тихо добавила: «Теперь можно. Я в себя пришла».

«Дядя, стой! На красный нужно стоять – меня мама учила», – говорил детский голос уверенно. И только сейчас Он почувствовал, что кто-то Его держит за край куртки. Он повернулся и увидел сначала большие ярко-голубые глаза, они выделялись во всем образе так, словно передавали весь смысл фразы: нужно стоять.