Размышляя о вечном - страница 7

И осознаю – ты планета,

А все другие – корабли

Когда-то сделанные кем-то

И не коснувшиеся звезд.

Несется вихрем кинолента

Признаний, радости и грез.

Однажды скажут марсиане

О внекосмической мечте,

Но мы с тобою, россияне,

Мечтая, любим в темноте

Не через эти логарифмы,

Не через вычурный язык,

А просто складывая в рифмы,

Не знаю – как, но я привык.

Но ты, значительней Вселенной

И части Млечного Пути,

Вовек останься совершенной.

Такой планеты не найти.

Я долечу, минуя космос

И стану спутником твоим,

Как марсианский серый Фобос,

Как рядом с Богом херувим.

Весенний сторож

Весенний сторож лучиком тепла

Лица коснулся вновь невозмутимо.

Россия нас с тобой уберегла,

Но время пронеслось неумолимо.

Вступая в милосердную борьбу,

Я встретил март довольно по-хозяйски.

Ох чую пограничную стрельбу,

Но пусть уже мечтается по-майски.

Цветы сокроют видимость от пуль.

Тебя опять смущенно поцелую,

Как будто после явится июль.

Я нашу жизнь слегка перетасую,

Пересмотрю, чем пахнут небеса,

Какое ты безмолвное созданье

И как поверить сердцем в чудеса.

Любовь дана от черта в наказанье.

Но есть же послабления в плену,

Весна – надежда чувственных амнистий.

Я, как природа, больше не усну,

Ты расцветешь, как ивовые листья.

Весенняя сказка

Давай сейчас расстанемся, сойдемся

И глупости возьмем приулыбнемся,

Поскольку необдуманно и вшиво

Порвать и сшить все заново, но криво.

Давай-ка лучше мы закроем веки,

Уснем, проспим пол дня, как человеки,

И уж потом, возможно педантично,

Решим, что разрываться нелогично.

Пофантазируй: мы в лесу у дома,

Где нет вокзала и аэродрома.

И к нам приходит зверь, чтоб прокормиться,

Не беспокоят мерзостные лица.

Вот наша сказка нежная в квадрате.

Тогда зачем в горячке и разврате

Теряться в суете фальшивых будней.

В печали мрак казался беспробудней.

Мы словно две парчовые перчатки,

Не растерять бы теплоты зачатки.

Мы не расстанемся и не сойдемся,

А лишь останемся и улыбнемся.

Литературный белогвардеец

Я эмигрант для вас и для страны,

Литературы всей белогвардеец.

С оттенком безобразия, вины

Убил судьбу небесный совладелец.

Он невзначай меня похоронил,

Поставив к стенке, выстрелив из ружей.

О милая, о как тебя любил,

Но оказался попросту не нужен.

И наказанье высшей меры – казнь —

Не может быть печальнее на свете,

Чем от любимых эта неприязнь,

Чем грусть о прошлогоднем нашем лете.

Однажды я нарву тебе сирень,

Ромашки, розы, лилии, фиалки

И буду благодарен каждый день

За небо, воздух, жизнь не в катафалке.

Я все ж вернусь в новейшую страну,

Страну любви, где можно изъясняться.

Я отыщу сердечную весну,

В глазах моих ты станешь отражаться.

Город из отвергающих

Изо всех, кто в любви отвергал,

Кто поил из отравленной чаши,

Я построил столицу и ждал,

Где твои, где мои и где наши.

Вот объявится с часу на час

Желтый месяц над городом ада.

Будто он утопающих спас

И спасает в искре звездопада.

Я в квартиры людей заселил,

И райончик показан спокойным,

Потому что я многих любил

Несмотря на терзанья и войны.

Покоряю безлюдный проспект

И кварталы весенней печали.

Может, фикция, может, эффект,

Но меня ни черта не встречали.

Я напрасно построил дома

И вернулся к прожитым истокам.

Этот город – сплошная тюрьма,

Даже чувства разнятся по срокам.

Ждал полночи

Я ждал полночи снегопад,

Похожий чем-то с магаданским,

Но был воистину не рад

Слезам соленым океанским.

Я пожелал зажечь звезду

На белом небе над квартирой.

Подумал: ангела найду

И поражу никчемной лирой.

Я будто умер в эту ночь,

Назад Вперед

Размышляя о вечном - страница 7

Похожие книги