Ну, как можно уйти от такой роскоши куда-то в другое место? Вот приходится ждать, пока наладится хорошая жизнь в республике. Ведь сами таджики хорошо относятся к русскоязычному населению. Вот лишь между собой таджики никак не разберутся в борьбе за власть. Постоянно что-то делят. Никак мирно не договорятся прийти к власти. Который год тянется гражданская война в республике, то вспыхивает, то обратно затухает.
Сегодняшний день в последних числах сентября такой дождливый, словно плачет над бедами Таджикистана. Обычно в это время года в республике жарко, как летом. Лишь в конце октября начинается сезон дождей. Так нет же, в самой середине дня, откуда-то собрались серые тучи.
Сквозь серы шапки туч просочился мелкий нудный дождь, словно слезы из глаз обиженной природы. От такой скучной погоды мне самому хочется плакать. Обычно многолюдный Душанбе, вдруг опустел. Город стал таким же мрачным и серым, как дождливые облака над Душанбе.
По стенам зданий и по улицам текут грязные потоки воды. Все смешалось в одну серую массу. Даже у меня на душе стало серо и мрачно. Так тоскливо, что даже выпить не хочется. Сейчас пошёл бы к своим друзьям и выпил хотя бы сто грамм водки для поднятия настроения.
Однако мне сейчас ничего не хочется. После городского парка решил сократить свой путь в сторону дома. Возле гостиницы «Таджикистан» повернул с проспекта Рудаки в переулок. Обогнув гостиницу «Таджикистан» направился в сторону универмага «Детский мир».
Дальше через рынок «Баракат» можно было пройти к магазину «Тысяча мелочей». Там на остановке городского транспорта можно сесть в автобус прямо до нашего микрорайона «Заравшан» или на троллейбусе доехать до 102-го микрорайона. Оттуда пешком идти до нашего дома метров пятьсот будет. Можно пробежать под дождём.
Если будет сильный дождь, то лучше чуть подожду автобуса, который идёт в сторону микрорайона прямо до нашего дома. Рассуждая с самим собой, дошёл до универмага «Детский мир» и повернул в сторону рынка «Баракат». В это время навстречу мне шёл мужчина в какой-то странной одежде не обычной для местных жителей.
Чёрный костюм, черные туфли, чёрная фетровая шляпа с загнутыми палями, как у американского ковбоя. Длинный чёрный галстук. Даже носки черные. Вот только сорочка белая настолько, что она ярко выделяется своей белизной на чёрном фоне всей одежды. На чёрном галстуке закреплена какая-то серебристая звезда. Вроде еврейская звезда «Давида»? Из-под чёрной шляпы мужчины свисают по бокам длинные косички, которые совсем не похожие на мужские бакенбарды.
Скорее напоминают косички, которые заплетают у себя на голове таджички и узбечки к какому-то национальному обряду. Может быть, так сейчас одеваются «голубые» таджики?
Однако этот мужчина совсем не похож на таджика. Скорее он еврей, чем таджик. Тем более что лицо этого странного мужчины давно мне было очень знакомо.
– Извините, пожалуйста за нетактичность, но мне кажется, что мы с вами давно знакомы. – обратился, к странному на вид мужчине. – У меня очень хорошая профессиональная память. Художник. Могу вспомнить любой образ.
– Вы не ошиблись. Мы знакомы. – деликатно, ответил мужчина. – У меня тоже хорошая зрительная память. Мы встречались. На ВДНХ, в Москве на первом международном симпозиуме бизнесменов Советского Союза.
– Хардан Изгар! Бизнесмен из Израиля. – вспомнил, встречу трёхлетней давности. – Что ты делаешь здесь в такое опасное время? Когда в большинстве бухарские евреи бегут из Таджикистана, а ты, сам приехал сюда.
