— Лучше обнови мой коктейль, — пихаю в его руки стакан и уношусь прочь.
В доме повсюду люди. Интернациональные студенты и не только. Улыбаюсь ребятам, играющим в пив-понг и присвистывают мне вслед. Обещаю присоединится к ним позже, но пив-понг — это не мой вид спорта. На лестнице протискиваюсь мимо парочки незнакомцев, слившихся в страстном поцелуе. Руки парня во всю мнут задницу второго.
Боже…
Чтобы не показаться нетолерантной ханжой, проношусь мимо, опустив в пол глаза и толкаю первую попавшуюся на глаза дверь.
Это не не туалет, а чья-то спальня. Подумав немного, решаю воспользоваться здешней ванной, потому что она здесь есть и дверь в нее открыта. Прикрыв за собой входную, захожу в тускло освещенную комнату и притормаживаю, когда слышу приглушенный женский смех.
Волоски на руках встают дыбом, потому что следом за этим смехом я слышу мужской голос, от которого у меня уже несколько дней щекочет под ребрами.
Пялюсь на дверь, сжимая и разжимая кулаки.
— Вот так? — спрашивает девушка с отличным английским произношением.
— Да… — отрывисто и хрипло бросает Федор Немцев.
Сглатываю, слыша шелест одежды.
Мне кажется я сошла с ума, но я делаю шаг вперед, а потом еще один.
Сердце бьется как сумасшедшее, когда слабо отдавая отчет своим действиям, заглядываю в ванную.
Мои глаза расширяются, так же как и мои сосуды.
Он сидит на краю огромной мраморной ванной. Голый до пояса и покрытый своим густым загаром, под которым отчетливо прорисовывается каждая мышца его потрясающего тела.
Да, черт возьми. Оно у него потрясающее, я не могу этого не признать!
Неизвестная брюнетка стоит на коленях между его широко разведенных ног. Ее топ болтается на талии, а голова вдруг приходит в очень характерное движение.
Реакция моего тела на эту миниатюру такая острая, что я забываю о том, что между его колен сидит какая-то неизвестная мне брюнетка, а не Ева!
Медленно поднимаю глаза, собираясь убраться отсюда как можно дальше.
Темноволосая голова этого кобеля дергается вместе с его рукой, когда он видит застывшую в дверях меня.
Его глаза падают вниз, на усердно работающую ртом девицу, а потом быстро возвращаются к моему лицу.
Смотрим друг на друга бесконечные долгие секунды, за которые кровь в моих венах разгоняется до звуковой скорости потока и начинает шуметь в ушах.
Его глаза чернеют и скользят по моему лицу, губы приоткрываются, и в ответ я облизываю свои. Кубики идеального загорелого пресса подрагивают, а челюсть напрягается, когда наши глаза снова встречаются.
А потом он просто прикрывает их, откидывая голову назад и выставляя на показ свою жилистую шею и подрагивающий кадык! Предлагая мне самой определиться с тем, хочу ли я исчезнуть отсюда так же, как появилась или… или остаться и смотреть…
Мои глаза падают на двигающуюся вверх и вниз макушку девицы. Сглотнув слюну и сжав пальцы, смотрю на лицо Немцева-младшего.
Опустив лицо, он открывает глаза и видит, что я все еще здесь — стою и не могу определиться с тем, что я вообще делаю!
Его ноздри раздуваются, когда делает очень глубокий вдох, а взгляд падает на приоткрытую дверь за моей спиной.
«Я должна уйти», — пульсирует в мозгу, но сдвинутся с места мой мозг при этом не велит.
Губы парня выглядят как тонкая линия, а взгляд, который вцепился в мое лицо — тяжелый и злой.
Я, черт возьми, не знаю, почему он решил, что имеет право злиться на меня за тот поцелуй с Мартином, тем не менее я просто уверена, что именно оттуда растут ноги у этих его взглядов! Просто чувствую это и все! Я что, должна была поцеловать
