– А я? – интересуюсь у него. – Что я такое на ваш беспристрастный взгляд, ваше высочество?
Он криво ухмыляется:
– А ты… нестандартна.
– У вас определенно дар внушать уверенность.
Дравик тихо усмехается:
– Главная сила твоих врагов станет и их слабостью. Сила черепахи – ее панцирь, но из-за него она медлительна. Сила сокола – его проворство, но он летает слишком быстро, чтобы успевать смотреть по сторонам. Целеустремленность леди Мирей означает, что ей нелегко измениться.
Ей недостает гибкости, имеет в виду он. Полезно знать об этом, выходя на ристалище, но от нее меня по-прежнему отделяют десятки наездников.
Мерцают визы бесчисленных новостных каналов, записывающие каждую речь. Наездники улыбаются ярче, делают заявления громче, вскидывают подбородки выше – операции, медиатренинги, все они как куклы со спортивным сложением, выставленные на полке, чтобы их пожирали взглядами, и теперь к этой выставке прибавилась я. В голове возникают мысли: если мне не повезет, при жеребьевке в первом же раунде я попаду в пару с Мирей. Или того хуже…
Под шквал аплодисментов и имитацию фанфар церемониймейстер объявляет следующего наездника:
– Прошу поприветствовать сэра Ракса Истра-Вельрейда!
Он поднимается из-за стола Вельрейдов – рослый, с обесцвеченными до белого волосами, зачесанными назад, и прядью, падающей на темные брови и глаза оттенка красного дерева. Я по-прежнему не могу заставить себя долго смотреть на его лицо, но его широкие плечи выглядят такими же, как раньше. И походка у него такая, как мне запомнилась, – небрежная, неторопливая, словно он никогда не спешит. Поклонившись королю, он поднимается на неоновую трибуну, и она постепенно вырастает под его багровыми сапогами. Жакет на нем тоже багровый, высокий воротник отделан коричневым мехом, а довершает все усмешка – свободная, легкая, приводящая в бешенство
