Там сидя у трупов своих родных, он многое передумал и многое осознал по-новому. Именно там он понял, что он обыкновенный трус. Он был почти взрослым и понимал, для чего спасали их с сестрой – род Медведей не должен прерваться. Но как он может после того, как пережил такое, назваться Медведем? Он теперь на всю жизнь так и останется Соболем.
Он обошел все вокруг дома – младшей сестры не было. Увезли, понял Радан – кочевники вернули себе свою дочь.
Он не стал дожидаться рассвета. Сил чтобы покончить с собой у него не было, да и не принимают боги гор самоубийц – ты должен нести эту жизнь до конца, боги сами пришлют своего гонца за тобой. Ну, а взглянуть в глаза соседей и увидеть в них немой вопрос – почему ты жив, когда мертва твоя семья? – это было выше его сил. Он подобрал саблю, скидал в заплечный мешок немудренный припас и ушел в ночь.
Соболь сидел и в глазах его играло пламя догорающего родного дома. Кто-тотормошил его за плечо.
– Очнись, Радан!
Угли дома мгновенно унеслись, перед ним весело скакал по сухому валежнику небольшой костер. Глаза Корада были у самого лица.
– Ожил? На выпей вот это. Поможет.
Учитель толкал ему кружку с парящим напитком.
– Осторожно только. Горячий.
Соболь отпил, посидел, и, вдруг, почувствовал, что ему впервые с той самой ночи стало легче. Он словно оживал. Корад почувствовал это, или может быть знал, что так должно быть. Он участливо спросил:
– Полегчало?
Радан кивнул.
– Это хорошо. Давно надо было выговориться, нельзя сжигать себя изнутри.
Славуд поправил костер и спросил:
– Так с тех пор и идешь?
– Да. Хотел дойти до моря и оттуда уплыть куда-нибудь далеко, где никогда никого не смогу встретить.
Агент вздохнул:
– От себя не убежишь. Главный твой судья ты. Я не буду тебя утешать, скажу одно – ваши боги правы. Человек не имеет права сдаваться. Раз пришел в этот мир, пройди свой земной путь честно – не сгибаясь и не прячась. Тебе не в чем раскаиваться – ты сделал все, что мог. И можешь вернуться в свои горы, возрождать род Медведей. Хоть ты мне и нужен, но я отпущу тебя. Выбирай – или со мной, или назад домой. Решать надо прямо сейчас.
Соболь задумался: то, о чем сказал Корад, поддержало его. Может он и прав. Но Радан, не мог теперь представить себе, что он вновь вернется туда, где не осталось никого. Нет, может быть потом, когда–нибудь он сможет это сделать, но сейчас нет.
– Я с тобой!
– Отлично, – обрадовался Славуд. – Сегодня и я расскажу тебе кое-что. Чтобы ты знал, что вступаешь туда, где может быть еще хуже и страшней, гораздо страшней того, что произошло с тобой.
Что может быть страшней вида своих родных, лежащих с перерезанным горлом, Соболь не представлял. Он был еще молод и несмотря на пережитое – подспудно верил в то, во что верят все молодые – что этот мир создан для них, что где-то там впереди любовь, удача, счастье…
– Сейчас война. Она хоть еще и не докатилась сюда, но нет никаких сомнений, что орки перейдут через Белую. Нынешний глава Черной Орды, надо отдать ему должное, талантливый правитель. Он внес в дикое общество орков дисциплину – то, что позволило сделать из большой банды неуправляемых головорезов, настоящую армию. Помноженное на их личное бесстрашие, силу и жестокость это делает их войско самым сильным на сегодняшний день. Жаль, что многие правители этого не поняли.
Корад вздохнул и на минуту задумался о чем-тосвоем. Красноватые блики играли на его лице. Соболь, вдруг, почувствовал, как устал этот человек. «Похоже, он тащит груз намного тяжелее моего».
