Его слова неожиданно привели меня в замешательство. А кем я хочу быть? Сколько я себя помню, такого вопроса передо мной никогда не стояло. Я был сыном правителя Шоканги, наследником Лорда и будущим Лордом. Вариантов просто не существовало.
Чародей похлопал меня по плечу:
– Не бери в голову! Когда мы вернемся в Арконат, я объясню тебе еще некоторые нюансы… кое-что нельзя говорить вслух, даже будучи уверенным, что тебя не подслушивают. Поверь, твоя жизнь сильно изменится. Полагаю, к лучшему.
На том и порешили.
Судьбе угодно было внести в мои планы свои коррективы. Буквально на следующий день Ребенген разбудил меня ни свет ни заря и сообщил:
– Уезжаем сегодня после полудня. Заканчивай все дела и собирайся.
– А чего такая спешка? – Желания вылезать из кровати не было совсем.
– По пентаграмме ночью сообщение пришло. В Последней Крепости побывал демон.
Сон как рукой сняло.
– Демон?
Ребенген поморщился:
– Вот именно. Заметили его случайно, вроде бы тварь лазила по крышам и что-то искала. Поднимать шум не решились: демон посреди жилых построек хуже всякого проклятия. Теперь их заклинатели в панике – ни одно охранное заклинание не сработало, а нам предписано отправляться в путь немедленно, с наличными силами.
На лбу чародея появилась болезненная складочка. Я всполошился:
– Что, мало сил?!
– Нет-нет, с силами все в порядке. – Ребенген помедлил, а потом признался: – Но в качестве магической поддержки с нами пойдет уважаемый Гверрел.
– Это плохо?
– Это с какой стороны посмотреть, – дипломатично заметил маг.
Гверрел – это местный чародей, тощий как вешалка, вечно растрепанный и притом с огромными линзами на носу. Исключительно деятельная личность. Он ворвался к нам, едва мы позавтракали, и тут же потащил на какое-то важное совещание, не слушая никаких возражений. Лично я не понимал, что буду там делать, с моим-то знанием местного наречия, но отбиться от него не сумел. У Серых просто страсть к совещаниям, это что-то типа религии. Я уже пару раз на это нарывался и знал, что они могут сидеть и ругаться часами, не охрипнув, по любому поводу, а меня после пяти минут начинает неудержимо клонить в сон. Проблема с совещаниями была еще и в том, что места для них теперь не нашлось. Немногие уцелевшие помещения Цитадели были заняты под казармы и склады, во всех остальных с бешеной энергией кипел ремонт. Молотки тюкали, мастерки шкрябали, каменщики зычно перекрикивались через весь двор. Поэтому обсуждать важные дела пришлось в столовой, где было относительно тихо и от разговора не отвлекало ничего, кроме запахов. Я благоразумно устроился в дальнем конце стола спиной к колонне, от сердитых взглядов Гверрела меня заслоняла широкая спина кавалерийского командира, а местного начальника я не боялся – он на меня внимания почти не обращал. Я рассчитывал вздремнуть. Гортанные переливы чужеземной речи меня не беспокоили, в сладком полусне струились причудливо искаженные образы реальности и фантастические картины, порожденные неведомыми глубинами сознания. Ставшие уже привычными лозы и черепа, белый рыцарь с черным мечом, утопающий в океане неземного сияния, битва двух неопознаваемо прозрачных теней, каждая из которых была чем-то похожа на меня, демоны (а как же без них!) и летающие свечи, темные руины, напоминающие выгнивший изнутри фрукт. И как раз тогда, когда одна из теней стала приобретать знакомые черты, кто-то пихнул меня в бок. Я встрепенулся и захлопал глазами. Вся компания смотрела на меня и чего-то ждала. Убей бог, если я понимал, что им надо.
