Разрушительная ложь - страница 36

– Если я скажу «нет», ты уйдешь?

Ее взгляд обжег меня даже сквозь гигантские солнцезащитные очки.

– Конечно.

Я вздохнула и открыла дверь шире.

– Ты сказала «матча»?

Я отказалась от кофе много лет назад – он усиливает тревогу. Матча-латте стал для меня идеальной заменой эспрессо.

– Да. Считай это взяткой за пикантные подробности. – Джулс протянула мне напиток, проскочила внутрь и сдвинула солнцезащитные очки на макушку. – А теперь… – Она сделала глубокий вдох. – Ты с кем-то встречаешься? Называешь его любимым? А я не знала! Давно вы встречаетесь?

Я вздрогнула от потока вопросов, а в мою голову тем временем ворвалась строительная бригада.

Тук. Тук. ТУК!

Каждый удар молота отдавался в черепе с такой силой, что грохотали кости.

Сколько я выпила вчера вечером? Вроде не так много? Обычно я ограничивалась тремя бокалами за ночь, но после трех бокалов не бывает такого похмелья.

Я ущипнула себя за переносицу и попыталась собрать смутные фрагменты вчерашнего вечера воедино.

Детеныши черепах. Глаза цвета виски. Шампанское, платье и…

– Это все, что тебя интересует?

– Нет, даже близко.

Воспоминания о Кристиане захватили меня с такой силой, что перехватило дыхание.

Все – наше соглашение, фотография, восхитительная шероховатость его ладони в моей, когда мы разговаривали с Майком, и его пьянящий запах, когда он прижал меня к стене.

Отчасти его гиперопека меня раздражала – ради всего святого, я просто сходила в уборную.

Но другая, более сокровенная часть меня пришла в восторг от мысли, что ему не все равно.

Унизительно? Вероятно.

Искренне? Бесспорно.

Никто так не заботился обо мне со времен Мауры, а ведь мы с Кристианом даже по-настоящему не встречались.

– Кто он?

– М?

Интересно, Кристиан дома или уже уехал?

Я попыталась представить, как он ест и спит, словно обычный человек, но не смогла.

– Кто твой парень? – повторила Джулс. – Ты его не отметила, но часы… – Она пошевелила бровями. – По одной руке вижу, он хорош.

Проявилась еще одна деталь прошлой ночи.

Мой пост в Инстаграме[7]. Я была так занята на вечере, что не проверила уведомления.

Я сглотнула внезапный ком.

– Я…

– Доброе утро! – Меня прервал быстрый стук в полуоткрытую дверь. Зашла Ава, слишком бодрая и свежая для такого раннего утра. – Я опоздала? Пропустила что-нибудь хорошее? – Она поставила на столешницу белый пакет из «Крэмбл энд Бейк». – Выпечка на завтрак, – пояснила она, проследив за моим взглядом.

Открыла пакет и раздала кексы.

У меня потекли слюнки от одного запаха.

По крайней мере, подруги принесли на допрос еду. Я не против взяточничества.

Я чуть не застонала, почувствовав на языке вкус теплого свежего кекса. Определенно не против взяточничества.

– Стелла как раз собиралась рассказать о своем таинственном мужчине.

Джулс оторвала и засунула в рот кусочек черничного бисквита.

Ава просияла.

– Держу пари, он хорош, – сказала она. – По часам видно.

– Я сказала то же самое! – просияла Джулс. – Великие умы мыслят одинаково.

Банановый кекс стал совершенно безвкусным, когда они выжидающе на меня уставились.

Одно дело лгать в социальных сетях; совсем другое – подругам в лицо. Я не посвящала их в некоторые подробности своей жизни – они думали, у меня прекрасные отношения с семьей, и ничего не знали о Мауре. Моим родителям настолько важна видимость «идеальной» семьи, что делиться чем-то несоответствующим труднее, чем следует.