– Боец такой-то, выйти из строя. Отправляешься в 64-ю роту.
Да что ж такое… Внезапно догадался.
– Да я … да я эту кошку сейчас обратно посажу!
В меру стройные и в меру бритые ряды грохнули.
Кошка перестала умываться и так и застыла с лапой у морды, ошарашено оглянулась и на всякий случай свалила куда подальше.
На дерево.
Повыше.
Они высадились у дороги.
Блокпост был тут давно. Джутовые мешки уже прохудились. Из них высыпалась земля и поросла травой. Пастушья сумка, бодрые одуваны и какие-то в рост фиговины с огромными колючими листьями. Никто не чинил мешки и не заменял – решили, что так будет маскировать даже лучше.... Тем более что вон те громадины выдирать… даже непонятно, как выдирать. С топором к ним, что ли, подкрадываться?
Они прошли мимо. Парни заговорили между собой у него за спиной.
– О, очередной новенький.
– А что ты хотел? Потепление. Клещи лезут, людей кусают. Вот и… Раньше у нас в Донецке и сорок не было, а теперь белки носятся.
– Угу, ежи с ног сбивают.
Маскировка начинается с выбрасывания бумажек в урну, а не мимо, и не заканчивается никогда.
– А расположение-то где?
– Да вот оно.
Пошли в глубь поля с полосой посадки и кустов-переростков, из которых их сразу облаяли две сороки, по колено среди колосящегося пырея, одуванов и уже начавшей желтеть пастушьей сумки. Только уже совсем вплотную он увидел масксети. С дороги увидеть располагу было просто невозможно.
Отодвинув сетку, сошли вниз, и два солнечных зайчика по очереди поздоровались с командиром и солдатом.
…Они стояли на могиле Бэтмена.
– Крупная медленная низколетящая цель. В такое умели еще в Великую Отечественную со счетвереного максима.
– Но «ночные ведьмы» же как-то летали? Ну, в Великую Отечественную?
– Ну сравнил! Какие тогда были средства обнаружения? А сейчас тепловизоры всякие, радары.
Помолчали. Уметь летать, – летать! – и так глупо погибнуть. Эх, вот ему бы крылья, он бы…
– Как это произошло?
– Он ни медицину не учил, ничего. Считал, что, раз он супермен, все это ему не надо. Подбили его, упал на нейтралку. Если бы умел по медицине – перемотался бы, тихо полежал – вытащили бы, дым бы пустили, отвлекающую стрельбу где-то в стороне, все такое… У него альфа была, для понтов – так она короткая, на руку, на ногу не тянет, и турникет такой же.
– А эсмарх[1]?
– А эсмарха он на приклад накрутил! Понты все эти для девчат – нож Боуи размером с акинак, перчаточки с обрезанными пальцами даже в столовую, арафаточка… Ну и эсмарх на прикладе, без этого ж никак. Он,когда падал – тот автомат упал фиг знает где. Ну он еще начал кричать по рации: «спасите – помогите»! По Баофенгу[2]! У нас других, правда, тогда и не было… Укропы его и вычислили. Пацаны выматерились, но пошли это чудо… в перьях… без перьев спасать…
Помолчали.
– Пока до него добрались – уже вытек. Там ранение было ж снизу, обе артерии.
Помолчали. И тут тон разговора сменился.
– Ты вообще понимаешь, что ты сегодня натворил?
– Натворил? То есть… Я беспилотник…
– Ты демаскировал нас всех, вообще-то говоря. Если бы та поляна не была в двух километрах от роты – всем бы пришлось сниматься с места и менять дислокацию. Роте! Менять дислокацию! Если бы нас не успели разнести к этому времени. Огромное количество людей могло бы погибнуть – из-за того, что ты решил выпендриться.
Паук стол потрясенный. Кааак? Он же беспилотник поймал, он герой, он… Он растерялся. Он почувствовал, как загорелись щеки. Влился в коллектив, на свою голову. И если бы только на свою…
