Блуждая во тьме среди звёзд, я вдруг очутилась в богато обставленной комнате.
***
Большую её часть занимала кровать со столбиками из тёмного дерева и балдахином из тяжёлой золотистой парчи. В глубине кровати на пышных подушках лежала женщина, судя по тонким рукам с прозрачной белой кожей, покоящимся на белом одеяле. Лицо было скрыто в тени, я его не видела, да и не стремилась рассмотреть.
Рядом с ней возвышался мужчина. Даже со спины я узнала и его, и этот голос, хотя и непривычно дрожащий, хриплый:
– Сын! Это мой сын!! – в надёжном кольце его ручищ покоился крохотный пищащий свёрток с младенцем.
Рэйвен радовался своему сыну от другой, а я умирала, понимая: у этого ребёнка будет всё – любящая семья, сытая жизнь, все возможности мира! А у моего малыша – лишь сиротский приют, да угощения прутьями от монахинь за непослушание.
Из горла вырвался хрип, Рэйвен обернулся, нахмурился, в пару шагов оказался рядом:
– ТЫ почему здесь?! – зарычал сквозь зубы, схватил меня за запястье и больно сжал.
– Прочь! – вырвала руку.
Не здесь я должна быть сейчас! Нельзя! Прочь!
***
Комната развеялась молочной дымкой и снова вернулась боль. Резко села на кровати, тяжело дыша.
– Мелинда? – в глазах Дэллии застыли слёзы и страх. Мы в нашей келье, за окном ночь, рядом простыни и таз с водой. – Что это?
Подношу руку к глазам: на запястье остались красные следы от пальцев.
КАК?!
Видение было слишком реальным, будто я наяву увидела счастливого бывшего. Это… не просто сон?
И не просто так откуда ни возьмись взялись силы, а вместе с ними – решимость и злость.
Она родит мне сильных сыновей-драконов. Ты ведь не смогла.
ААА!! Очередная схватка скрутила тело. Разберёмся с этим потом, сейчас важнее другое. Дэллия тоже понимала это.
– Мелинда, давай! – прошептала она. – Ещё немного
Рэйвен от нас отказался и счастлив! Радуется сыну! А что осталось нам с малышом? Не знаю, как, но я выживу любой ценой, и дам своему ребёнку ВСЁ! Лучше и больше, чем способен дать генерал Сторм своему такому желанному сыну от другой! ААА!!
– Девочка! Мелинда, у тебя дочка!
Уже потом Дэллия поняла, что стряслось и потихоньку учила меня тому, что знала сама. Хотя мой дар был отличен от её, но главные принципы работы с чужим сознанием совпадали, разница заключалась лишь в том, что Дэллия делала это наяву, а мне приходилось воздействовать через сны.
Когда-нибудь с опытом я научусь погружаться в медитацию по щелчку пальцев, где угодно и когда угодно, но сейчас мне до сих пор требуется создавать подходящую обстановку, ту самую, что была в момент первого погружения.
Сладко-терпкий аромат наполняет келью. Сажусь на кровать, удобно скрещиваю ноги, закрываю глаза, настраиваюсь, проваливаюсь в подсознательное.
***
Сестра Зарина сидит за столом, на её лице безмятежная улыбка. Перед ней ровные столбики блестящих золотых монет. Она внимательно их пересчитывает и вносит записи в тетрадь.
– Приветствую, сестра Зарина! – прохожу через комнату, опускаюсь на стул напротив.
– Сестра Мелинда, – досадливо морщится, не рада меня видеть.
Ну, и пусть. Прелесть дара менталиста в том, что он работает даже через ненависть. Ни уговоры, ни сантименты, ни вежливость – нам не нужны. Лишь зрительный контакт.
– Сестра Зарина, – впериваюсь взглядом в её тёмные радужки, очерчиваю их мысленно, примеряясь, призываю силу и проваливаюсь внутрь чужого сознания. – В четверг пошлёшь на рынок сестру Дэллию и сестру Мелинду, в честь праздника позволишь последней взять с собой воспитанницу из приюта. Не будешь ждать их и не станешь искать до самого вечера. Только так, и иначе никак.
