– Ладно, слезами горю не поможешь.
Пока он сам не расскажет, все равно не узнаю, правда, только сильнее накручу себя, а у меня нет на это времени. Нужно срочно придумывать, как спасти приют, остаться при зарплате и детях.
Папка.
Черт.
Срываюсь с места, бегу обратно на кухню. Только бы Артур не посмотрел, что в ней. Он ведь с ума сойдет, когда узнает о том, что родители расходятся вот так, через случайно забытую бумажку. Как я могла это все там оставить?
Забегаю на кухню, но здесь уже никого. Пол чистый, только трещина в плитке напоминает о происшествии. Папка все так же сиротливо лежит на столе, но она сдвинута. Сын просто ее подвинул или все же открывал? Понимаю, что он не лазит по чужим вещам, не заглядывает ни в свои документы, но, видя, какая я грустная, мог ведь и из благих целей посмотреть, что могло вызвать мою печаль.
Я не узнаю об этом. Сама точно не пойду к нему, чтобы не возникало лишних вопросов. Мне остается только надеяться, что все же лишь подвинул. Хватаю папку и возвращаюсь в комнату, кидаю ненавистные бумажки на постель, а сама иду в душ.
Хочется смыть все с себя. Надеюсь, станет легче.
Встаю под горячие струи, подставляю лицо под воду. Легкие удары приятно массажируют кожу. Стараюсь сосредоточиться на этих ощущениях, чтобы немного отвлечься. Нужно хоть ненадолго очистить разум, чтобы произошла перезагрузка, после которой смогу все расставить по своим местам.
– Что за, – по коже проходится холодный ветерок.
Неужели дверца открылась, надо починить, поворачиваюсь и натыкаюсь на голодный взгляд мужа.
– Ты ведь уехал?
4. Глава 4
Алина
Что он здесь забыл? Я ведь видела, как уехала его машина. Ему просто незачем было возвращаться. Или любовница выгнала его сегодня и не готова принимать? Так я тоже больше не готова. Вот совсем. И никогда не буду готова.
Его голодный взгляд, желание, с одной стороны, трогают, ведь это значит, я привлекаю его как женщина, а с другой стороны, становятся своеобразной пощечиной, ведь, получается, он воспринимает меня теперь только как красивое тело.
И раз ему со мной скучно, как я могу быть интересна даже как женщина? Его слова вводят меня в тупик. Когда нам человек не интересен, мы от него отдаляемся, меньше общаемся, а если приходится, то стараемся как можно быстрее закончить разговор.
Но ведь между нами этого не было. И сейчас то, как он смотрит на меня, говорит о многом.
Хотя, как он там сказал, любит, как мать, как хозяйку, но не как женщину. Врет. Вижу в его глазах то же желание. Он очень даже не против быть со мной. Или это простая физиология, привычка, бег по кругу.
А может, все, что происходило в последние месяцы, а может, и дольше, я не знаю, сколько у него длится эта связь с другой женщиной, было всего лишь привычкой?
– Уехал, но кое-что забыл, – с невозмутимым видом начинает говорить Армад.
Снова пауза, он проходится по мне жадным взглядом. Брызги воды попадают на его идеально белую рубашку и мочат ее, но пока недостаточно сильно, чтобы ткань прилипла к телу.
– Ну, так бери, что забыл, и поезжай к ней. Уверена, она без тебя скучает, еще больше уверена в том, что будет безумно рада вашей полноценной ночи. Для любой женщины важно, чтобы ее мужчина ночь был именно с ней, тогда она понимает, что она его, и что за нее этот мужчина будет бороться до последнего вздоха.
Утрирую, разумеется, дело не только в совместных ночевках, но мне так хочется, чтобы он сейчас ушел, что говорю первое, что приходит на ум. Да и для любовницы по-любому эта совместная ночевка будет означать действительно очень многое. И главное, эта победа надо мной подарит ей чувство превосходства. Девушка ведь именно этого и добивалась, и вот, добилась.
