— Стоп. — выдыхаю я и провожу ладонями по лицу.
Мне не должен быть важен срок их отношений. Как и то, заглотил ли Виктор крючок Ларисы.
Во-первых, я даже думать не буду в сторону “может, он еще вернется” или “вдруг он все осознает”. Мне этого не надо.
Во-вторых, Виктор не тот человек, который подвержен метаниям. Он сказал, что не приползет обратно. И он этого не сделает. Даже если он нырнет в дикие сожаления о потерянной семье, годах, нашей любви и разочаруется в Ларисе до тошноты. Не скажет он “давай попробуем еще раз”.
В тот день, когда открыл свою правду, он мог еще подергаться, но не теперь. Он мне наговорил многого, и я знаю, что за свои слова, даже сказанные сгоряча, он отвечает.
— Даже удивительно, что мы с тобой, Вить, —вздыхаю я и пристегиваю ремень безопасности, — столько лет продержались.
19. Глава 19. Выпьем чаю?
Моросящий дождь оседает на лобовом стекле мелкими капельками. На улице не холодно.
Просто муторно и уныло.
Сижу, откинувшись назад и гипнотизирую капельки, которые сливаются вместе, а затем стекают тонкими струйками по стеклу.
Я знаю, что не умру без Виктора.
И меня не ждет благословенное безумие, в котором я бы забылась.
Я буду дальше жить.
И эти двадцать четыре года, которые мы были с Виктором вместе мне не стереть из памяти.
Я вчера перебирала фотографии в желании их сжечь на заднем дворе в мангале, на котором Виктор раз в месяц жарил шашлыки.
И не смогла.
Я не плакала.
Я смотрела на наши подростковые моськи.
Виктор - лихой хулиган, а я — милая отличница.
Затем час провела за свадебным альбомом. После убрала все обратно и пила чай в тишине на кухне.
Я не умру без него.
И это так странно. Я лишилась половины души, а сердце бьется. Тело живет. Я чувствую жажду, голод, усталость и справляю нужду.
Вздыхаю, сверяюсь с часами на смартфоне и звоню Даше. Идут гудки. Трубку не берет.
Звоню Лизе. Та же история.
И Надя не отвечает.
Палец замирает над контактом Виктора.
Касаюсь экрана, вслушиваюсь “абонент временно недоступен”, и в груди нарастает тревога.
Что происходит?
Я когда за ними приезжаю, то звоню и жду в машине. С Виктором не хочу лишний раз пересекаться.
— Ладно, — прячу телефон в карман и выхожу из машины.
Бегу к крыльцу дома, поднимаюсь и набираю номер квартиры Виктора. Тишина. Тут сердце учащает свой бег.
Писк, открывается дверь и на улицу выходит девушка с короткими ярко-розовыми волосами. Сует в уши наушники, надувает жвачный пузырь, а я вбегаю в холл.
Фантазия начинает разыгрываться.
Они угорели всей толпой в своей идиотской сауне? Утонули в джакузи?
Тыкаю в кнопку лифта, который едет целую вечность.
Через несколько минут я вылетаю из лифта, бегу по мраморному полу к двери под номером “25”.
По пути обдумываю дальнейший план: куда звонить, куда бежать, если случилась беда.
Долблюсь в дверь кулаками.
— Виктор! Девочки!
— Иду!
Замираю от голоса Виктора. Скрежет ключей в замке, дверь распахивается и немая сцена.
На лице Виктора недоумение, на моем — ужас.
— Маш? — он медленно приподнимает бровь. — Ты чего?
— Девочки… — шепчу я.
— Девочки! — Виктор отступает, пропуская меня в квартиру. — Мама приехала! Вы собрались?
— Почти! — раздается со второго этажа голос Даши. — Мам! Мы щас!
— Какого черта вы на звонки не отвечаете?! — с яростным шепотом толкаю Виктора в грудь.
— Ты не звонила…
— Всем вам звонила! — рявкаю я. — Никто не отвечает!
— Ой! — кричит Надя. — Мам, прости! Беззвучный стоит! Блин!
