* * *
Наверное, может показаться странным, что к этой мысли я пришел с таким запозданием, но в данном случае источником моей информации были не рассказы гоблинов, а навык скальда. Призраки даже не входили в список поднимаемой алтарем «священной нежити».
По традиционной концепции это души погибших, сумевшие не рассеяться в процессе смерти. Правильнее даже будет сказать, что это «осколки душ». Хищные амебы, сохранившие кусочки личности. При этом мелкие амебы имели тенденцию сливаться, образуя «призрака» – вот только мало кто из них сохранял разум. Для этого требовалась основа – осколок могущественной личности. Или нескольких. Так что в основном призраки – это ведомые инстинктами сгустки маны и информации. Сильных или относительно разумных особей шаманы могли как-то использовать, а вот мелкие ими рассматривались как паразиты. Ну, или батарейки…
– Эй, не желаете поговорить? – сделал я вялую попытку, выйдя из инвиза. Говорить призраки не умели, но практически все могли «проявляться», а сильные должны были обладать телепатией. Так что услышать меня должны.
Ответа не последовало, и я вновь исчез, сменив позицию. Ладно… Главной опасностью призраков была почти абсолютная невидимость. Или, скорее, правильнее будет назвать это прозрачностью и неосязаемостью. Может, днем еще можно заметить движение воздуха, но ночью – без шансов. Если ты не шаман или не маг… Или не обладаешь соответствующей сенсорной способностью. Не стоит забывать о том, что призраки, по большому счету, лишь сгустки маны.
Я активировал полузабытое чувство маны, и мир изменился, заставив поморщиться. То еще удовольствие. Теперь я ощущал, что, помимо привычного магического ветра, вокруг сотни сгустков разного размера и плотности. Весьма… неуютное ощущение. Словно ты бултыхнулся в реку с пираньями. Или, скорее, вокруг кружит огромная туча голодных комаров.
– Жалкие насекомые… – вторая аналогия понравилась мне гораздо больше. Хотя комары обычно не строят планы о том, как высосать из тебя ману и жизненную силу, а затем захватить тело и «воскреснуть». Иногда им такое даже удавалось, и в результате получался пускающий слюни безумец. Опасный безумец, поскольку в процессе он зачастую приобретал магический дар…
Главной слабостью призраков была относительная нестабильность. Если, конечно, подобрать правильное оружие… И в этом плане песни гоблинов на редкость конкретны. Я засунул руку в сумку, пожелав получить соль, и в моей ладони тут же оказался маленький мешочек. Развязав зубами узел, я высыпал немного в ладонь, а затем бросил веером вокруг, стараясь попасть по ощущаемым сгусткам. Воздух слегка заколебался, позволяя увидеть «сгорающие» фигуры. Для призраков это было сродни выстрелу из дробовика. Или, скорее, из пушки, потому что «дробинки» прошивали их насквозь, оставляя чудовищные раны. Резкий отток маны через поврежденную оболочку вызывал иллюзию синего пламени, попутно заставляя призраков «проявляться». Трудно сказать, почему герои баллад не задумывались над такими «тривиальными» вопросами. Возможно, призраки инстинктивно сжимались, уплотняясь и пытаясь затянуть оболочку? Как бы то ни было, но еще один факт из легенд нашел подтверждение – получив тяжелую травму, призраки на какое-то время становились видимыми.
– Твою же… Да вам бы в фильмах ужасов сниматься…
Гибнущие сгустки «эктоплазмы» непрерывно изменялись, пытаясь остановить разрушение. На поверхности проглядывали лица, росли руки и, кажется, даже щупальца. Гоблины, люди… Длилось это недолго, на них накинулись невидимые соседи, буквально разорвав на куски. Правда, тут я скорее уже догадался, чем увидел или почувствовал.
