Реальность миров - страница 10

Стеклянная витрина за их спинами треснула. В воде, поднимавшейся уже по грудь, отражалось не кафе, а комната с зеркалами. Лиза стояла там, прижав ладони к стеклу с своей стороны. Её губы двигались: Сюда!

– Доверься! – Алексей вцепился в воротник Виктора, таща его к зеркалу. Вода теперь несла в себе обломки мебели, куски пола. Что-то длинное и гибкое щекотало его лодыжку.

Зеркало разбилось от их удара, но вместо осколков – свет. Они падали сквозь мерцающий тоннель, где время текло вспять: Виктор видел, как его сломанные часы на руке собираются обратно, Алексей – как татуировка на его предплечье (дата смерти отца) растворяется, оставляя чистую кожу.

Очнулись они на коленях в хрустальном лесу. Воздух звенел, как натянутая струна. Лиза стояла перед ними, бледная, с трещиной на щеке, из которой сочился не кровь, а звёздная пыль.

– Ты нарушила правило, – прошептал за её спиной голос Осколка. Его форма пульсировала в воздухе, как искажённая радиоволна.

– Знаю, – Лиза не отводила взгляда от Виктора, который дрожал, обхватив себя руками. – Но они не готовы.

Алексей поднялся, сплёвывая песок, которого не было. Его пальцы нащупали в кармане фото Лизы – теперь на нём было три фигуры: он, Виктор и девочка, держащаяся за руки.

Где-то в глубине леса завыл ветер, принося запах горящей бумаги. Лиза повернулась к звуку, и её плащ взметнулся, превратившись на мгновение в крылья.

– Они уже идут, – сказала она, и в голосе впервые прозвучал страх. – Выбирайте быстрее.

Но Алексей видел правду: выбора не было. Трещина между мирами уже проглотила их. Оставалось только бежать вперёд – к новым кошмарам, к истине, которая, он теперь понимал, была страшнее любой лжи.

Лиза прижала ладонь к холодной поверхности зеркала, ощущая вибрацию чужих сердец. Её пальцы дрожали – нарушать правила было опасно, но как иначе? Она наблюдала за ними годами, с того самого дня, когда Алексей, ещё ребёнком, нашёл её старую куклу на чердаке. А Виктор… Его боль была ей знакома. Он носил в себе тот же страх, что и она когда-то – страх стать мостом между мирами.

– Помоги! – крик Алексея пробился сквозь слои реальности, словно нож сквозь пергамент.

Вода в кафе уже поднималась до пояса, вырывая из рук Виктора обрывки чёрного плаща. Его глаза, широко раскрытые, отражали не потолок, а звёздную бездну за разрушенной стеной.

«Он видит Их», – поняла Лиза. Существа за порталом тянулись к Виктору щупальцами-тенями, обвивая его лодыжки. Их голоса, похожие на скрип несмазанных шестерёнок, заползали в голову: «Ты наш. Ты порождение трещин».

– Не слушай! – закричала Алексей, вцепляясь в плечо Виктора. Его пальцы проваливались в ткань плаща, как в жидкий дым. – Держись!

Виктор зажмурился. Внутри него бушевали чужие воспоминания: детская комната с треснувшим зеркалом, мать, кричащая «Не подходи!», и холод, липкий холод, выползающий из отражения.

– Я… не могу… – прошептал он, но рука Алексея сжалась крепче.

Лиза вздохнула. Её ногти впились в зеркало, оставляя трещины, похожие на паутину. Стекло под ладонью нагрелось, заструилось ртутными волнами. Она чувствовала, как граница истончается, рвётся под её прикосновением.

– Сюда! – её голос прозвучал одновременно из зеркала и из глубины леса, что начинался за порогом миров.

Алексей рванул Виктора к отражению. Вода, поднявшаяся до подбородка, обрушила на них полку с книгами. Том «История сновидений» ударил Виктора по виску, но он даже не вскрикнул – его взгляд был прикован к зеркалу, где вместо их лиц мерцали силуэты хрустальных деревьев.