– Я сейчас схожу за книгой, потом приготовлю кофе, и мы спокойно всё обсудим. А ты пока присаживайся.
Эмиль аккуратно отодвинул от стола, покрытого бордовой скатертью с рисунком, мягкий стул и уселся на его краешек, осматривая обстановку.
Семейные фотографии, развешанные по стенам, три картины с пейзажами, антикварная посуда на полочках, сувениры из разных стран.
Дагмар спустилась со второго этажа и протянула молодому человеку бумажный пакет с небольшим грязноватым пятном у левого нижнего края.
– Книга внутри.
Эмиль аккуратно извлёк на свет томик в старинном картонном переплёте и медленно положил его на стол. Некоторое время он просто смотрел на обложку, не решаясь снова взять книгу в руки.
– Неплохо сохранилась, учитывая её возраст.
– Бабушка очень аккуратно с ней обращалась. Да и прежние хозяева, судя по всему, не очень зачитывались ею. Представляешь, нацисты чуть не сожгли её на площади.
– Откуда ты знаешь?
– Мне бабушка рассказывала. Она всё время повторяла: Джозефа Шварцмана уже нет в живых, учитывая, что он жил в девятнадцатом веке, хорошо бы отдать книгу его потомкам, исполняя волю Бартольда Мейнера. Вот такая у меня была бабушка – порядочных взглядов на жизнь.
– Что же она сама не передала?
– В пору её молодости не было таких возможностей для общения, как сейчас, – интернет и всё прочее. А с наступлением старости силы покинули её, и заниматься поисками владельцев книги уже не было никакого желания. Хотя будучи даже в преклонном возрасте, бабушка долго работала.
– И какова была её профессия?
– Профессор филологии. Бабушка читала лекции по классической немецкой литературе. А началось всё со сказок. Ты пока изучай книгу, а я пойду сварю кофе. Тебе какой нравится?
– Обычный, чёрный.
– Мне тоже. Наши вкусы уже начинают совпадать, – улыбнулась девушка.
Дагмар удалилась на кухню, а Эмиль открыл книгу.
Он сразу же увидел надпись: «Собственность Бартольда Мейнера из Франбурга» – очевидно, его предок любил брать книги в поездки, чтобы не скучать.
Пометка была сделана чёрными чернилами, которые почти выцвели.
Молодой человек перелистнул страницу – и снова надпись, на этот раз она была сделана карандашом. Торопливым неровным почерком было написано: «Обязательно передать эту книгу моему зятю Джозефу Шварцману из Франбурга, если я не смогу сделать это лично».
А дальше сказка за сказкой. Тут и «Щелкунчик и мышиный король», и «Крошка Цахес по прозвищу Циннобер», и «Золотой горшок», и другие. Жёлтые шершавые страницы, кое-где закладки с надписями, но они, судя по всему, были сделаны уже рукой бабушки Дагмар – Класильды Шнайдер.
Вернулась хозяйка дома с двумя чашками кофе.
– Угощайся. Будешь штрудель?
– Кто же не любит штрудель? Конечно, не откажусь.
Молодые люди выпили кофе, скушали по кусочку тёплого пирога, а потом продолжили разговор.
– Видишь? Всё как я тебе говорила.
– Ну что же, теперь я, выходит, владелец книги.
– Получается, так.
– Уж больно она древняя, такую читать никто не будет, её в руки боязно взять – того и гляди превратится в пыль.
– Пусть это будет реликвией, памятью о предках.
– Ну, если только так…
Эмиль машинально перелистывал страницу за страницей, пока не дошёл до самого конца. Последняя страница была сложена пополам.
– А этого я не заметила, – произнесла Дагмар, с любопытством вытягивая шею.
Молодой человек осторожно разогнул лист – там была ещё одна приписка, снова карандашом и опять же торопливым неровным почерком.
