Я не могу удержаться оттого, чтобы немого покачать ее на полозьях.
Знаю, что это плохая примета, но мне очень захотелось.
На ум приходит какая-то детская песенка, и я невольно начинаю мычать ее мотив себе под нос.
В голове отчётливо пробегают мысли о том, что я скоро стану мамой. Я так давно этого хотела!
На глаза наворачиваются слезы. Слезы счастья. Здесь, в этой комнате, буквально все вызывает умиление, буквально каждая мелочь будит во мне материнские чувства.
Сейчас, стоя в этом раю для малышей, я не брошенная жена, я не заложница олигарха, я будущая мама, мама самого лучшего малыша на свете!
16. Глава 16
Женя
Я совершаю очередную попытку дозвониться до Коли. Не знаю, зачем я это делаю: ну бросил и бросил, значит, не нужен нам такой отец, как бы больно не было.
Просто здесь, в чужом доме, мне очень необходима чья-то поддержка. Желательно, мужская. Сильное плечо рядом.
Не все можно вывезти на своих хрупких женских плечиках. И, реально оценивая ситуацию, я понимаю, что если Родионов будет настаивать на моей необходимости остаться в этом доме, я практически ничего не смогу сделать.
А Коля… Он все же мужик. Тоже ведь должен нести ответственность за свою семью! А он слился, как последний трус.
Я вообще не понимаю, в чем дело. Все же было так хорошо! Мы оба ждали малыша, надеялись, лечились… Да много всего! А потом, бац, и муж решил неожиданно перечеркнуть все, да еще и в самый неподходящий момент.
Обидно за себя. За малыша обидно. За то, что столько времени своей жизни потратила на Колю, а он просто свинтил, и даже говорить не желает.
– Евгения Валерьевна, – дворецкий оказывается в комнате очень неожиданно.
Наверное, я так увлеклась собственными мыслями, что совсем забыла, где нахожусь.
– Обед готов. Пойдемте.
Прислушавшись к себе, понимаю, что я, вправду, хочу есть. С самого утра куска в горле не было.
– А чья это комната? – решаю спросить у дворецкого, пока мы спускаемся по лестнице на первый этаж.
– Какая? – он делает вид, что не понял.
– Детская, – поясняю.
– Это комната ребенка Егора Дмитриевича.
«И где он?» – хочется спросить, но я почему-то передумываю в последний момент. Даже не знаю, что именно меня останавливает. Какая-то неведомая сила.
– Понятно, – завершаю разговор как раз в тот момент, когда мы оказываемся в гостиной.
Стол уже сервирован на одну персону, то есть меня.
– Присаживайтесь. Чувствуйте себя как дома, – предлагает мужчина. – Здесь пока закуски, горячее не стали подавать, чтобы не остыло раньше времени. Сейчас все принесем.
Я смотрю на эти самые закуски и понимаю, что, в принципе, вообще могла бы обойтись без горячего.
Блюда мне приносят, как в ресторане. Под блестящими металлическими колпаками.
В какой-то момент я даже сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Закусываю губу посильнее, чтобы не показать насколько мне смешно. Я вообще думала, что такое бывает только в фильмах. Зачем эти изощрения простому человеку?
Хотя, где я тут простого человека увидела? В детской комнате у Родионова было много вещей с этикетками. Часть из того-же магазина, где мы вчера закупались, часть из другого, но такие же дорогие.
Одежды и товаров, что я присмотрела для себя, там, кстати, не было, а значит, комната предназначается вовсе не для моего ребенка. И этот факт даже немного радует.
– Борщ с мясным фаршем и сметаной, – передо мной открывают первое блюдо.
Содержимое тарелки выглядит аппетитно. И пахнет так же.
