Но тогда он бы не тратил время и не приезжал. Позвонил бы и сообщил о том, что отбой, что он погорячился.
Багиров набирает полную грудь воздуха, и мы встречаемся взглядами. Его задумчивый и мой осторожный.
– Я хотел предложить тебе временно стать частью моей команды.
Эти слова оглушают. Я подвисаю и думаю, а не послышалось ли.
Багиров, и в свою команду!
– Не, если тебе понравится, то не временно, – усмехается он.
И тут же в уголках его глаз рассыпаются морщинки. Ему идет. Лицо преображается, и он становится каким-то… близким. Не роботом.
– Зачем?
Самый тупой вопрос, который мог выдать мой рот. И я вижу это по тому, как вытягивается лицо Яна от удивления.
– В каком смысле зачем? За тем, что такие спецы на дороге не валяются.
Выдыхаю и прислоняю ладонь ко лбу, чтоб остыть. Иначе наломаю я сейчас дров. Совсем разучилась вести деловые беседы. Все больше сюсюканье с Никиткой, а тут… работу предлагают, а я туплю.
– Я имею в виду, зачем тебе в команде молодая мать-одиночка? Я не смогу постоянно присутствовать на месте и у тебя на виду, – разгоняю речь, и ко мне возвращается уверенность, – а тебе, насколько я помню, жизненно необходимо все контролировать. В том числе работу каждого, кто тебе подчиняется.
– Ой, ой, Аль, – он поднимает руки, как будто сдается мне на милость, – как много слов.
Тут же затыкаюсь и жду, что он ответит на всю мою браваду.
Ян сжимает губы и ненадолго отвлекается от меня. Смотрит в окно, а за стеклом стремительно темнеет и, кажется, небо вот-вот разразится дождем.
В открытую форточку тут же врывается свежий воздух, наполненный озоном, и я делаю глубокий вдох. С жадностью дышу.
Никитка начинает беспокойно ерзать в люльке, когда слышит далекий раскат грома.
– Прости, он у меня слегка пугливый, не любит дождь.
Ян кивает. Смотрит внимательно на нас, а я готова провалиться, лишь бы он так не сверлил меня взглядом.
Тяжелым, до боли знакомым.
– Такой малыш, оно и не удивительно, – низкий голос Багирова проходит по слуху приятной вибрацией. – Так вот... Я присяду?
Кивает на кресло. Медленно киваю, и с интересом наблюдаю за каждым его движением. Он, как притаившийся хищник, все делает неспешно и вдумчиво. Расстегивает пиджак, откидывает полы и усаживается, упираясь локтями на колени и переплетая пальцы.
Теперь смотрит на меня снизу вверх.
– Так вот, насчет работы. Ты мне нужна. И нужны твои мозги, и я готов за них щедро платить.
– А…
Красноречиво смотрю на Никитку.
– Не беспокойся об этом. Будешь работать дома, а если нужно будет что-то передать, просто позвонишь и я кого-то отправлю.
Хмурюсь. Слишком все сладко. И заманчиво.
– Почему, Ян?
Он вздергивает брови.
– Я же вроде все уже озвучил.
Его глаза темнеют и становятся похожими на небо. Которое только что я наблюдала за окном. Наполненное непролитым дождем, тяжелое.
Его шумный выдох разбивает тишину, и он резко встает.
– Аль, мы тогда не очень приятно расстались. Но прошло время, и, я думаю, нет смысла мусолить обиды. Мы же взрослые дядя с тетей.
– Я и не обижаюсь, Ян, если ты об этом. Ты тогда был во всем прав.
– Так ты согласна работать на меня?
И, кажется, мы оба перестаем дышать.
– Да, согласна. Если мой сын не будет проблемой, потому что, в случае чего, я выберу его, а не работу.
Ян выдыхает и кивает.
– И это правильно, Аль.
И почему мне кажется, что он вкладывает в эти простые слова смысл намного глубже, чем мне может показаться?..
