Лучше бы я сошла с ума!
Мужчины все еще переругивались, но теперь как-то вяло, но я их больше не слушала. Я просто хотела жить, вашу мать! Я согласилась на медицинский эксперимент, чтобы получить шанс на существование и, черт возьми, его получила. Условия этого существования не оговаривались. Да мне же повезло, я прожила гораздо дольше любого среднестатистического человека!
Неожиданно пришла мысль, точнее вопрос: а сколько лет Марату? И Руслану? Выглядят они не старше тридцати пяти, но, помнится, ученый признался, что работает инженером-гематологом лет сорок.
– Кх-км, Марат, – позвала тихо, вклинившись в паузу между их обменом любезностями.
– Да, Вероника, что такое?
– А сколько тебе лет?
Вопрос повис в воздухе. По вытянувшимся физиономиям обоих стало ясно, что чего-чего, а такого рода любопытства они не ожидали.
– Семьдесят два.
– Ааа…а тебе? – я перевела взгляд на лысого.
Тот усмехнулся и промолчал, за него ответил брат:
– Семьдесят девять.
Кивнув, будто мне назвали цифру где-то вдвое меньше, я затихла. Правда, ненадолго. Нервные клетки не вечные, уж мои тем более, а после всех испытаний их пора выкидывать за ненадобностью. Хихиканье сменилось откровенным громким смехом. Я смеялась как ненормальная над собой, будущим, этими двумя, которые сейчас уставились на меня как чокнутую. Да нам всем в один дурдом в соседние палаты! До слез хохотала, представив, что рано или поздно меня все же найдут, их либо убьют, либо посадят, не знаю, уволят по любому, а я снова стану живым инкубатором для людей двадцать четвертого века. Мне даже сны не будут сниться, ведь сны для ходячей пробирки с лекарствами ни к чему. Ай, не ходячей, лежачей. Тогда тем более!
– У нее истерика, – авторитетно заявил Руслан, и, отвернувшись, бросил Марату: – Заткни ее как-нибудь, мы скоро будем на месте.
Инженер присел рядом на корточки, попытавшись взять мое лицо в руки, но я дернула головой, не дав прикоснуться.
– Вероника, я понимаю, что ты в шоке. Постарайся успокоиться, сейчас тебе нужно прийти в себя. Посмотри на меня, пожалуйста.
В угоду то ли вредности, то ли осознанию, что терять уже, по большому счету, нечего, я зажмурилась изо всех сил, замотав шеей так, что услышала хруст позвонков.
– Не надо, девочка моя, спокойнее.
– Может, ее уколоть чем или просто вырубить? – послышалось ехидное.
– Я тебя сам сейчас вырублю!
– Попробуй!
– Заткнись, Руслан!
– Это ты заткнись и успокой свою…подопечную!
– Заткнитесь вы оба! – закричала я неожиданно даже для самой себя, да так громко получилось, что Марат отпрянул и упал на спину.
Вытерев мокрые щеки ладонями, я поднялась и посмотрела на лежащего с растерянным видом мужчину. Стыд за свое поведение проскользнул узкой змейкой и скрылся где-то вместе с адекватным восприятием всего происходящего. Но в одном он прав: погорюю позже, а пока нужно взять себя в руки.
– Как я понимаю, у тебя есть какой-то план?
Глава 6. Страшная реальность
Пока мы не прибыли в место назначения, мужчины как могли проинструктировали меня. Точнее, делал это Марат, Руслан снова ругался на чем свет стоит, не стесняясь в выражениях, самое мягкое из которых было «истеричная подопытная». Его решила игнорировать. В конце концов, он не пытался снова меня прибить, значит, пока неопасен.
Зато, как я поняла, опасны все остальные.
– Сейчас ты для любого прохожего – обычная девушка, наша дальняя родственница, но в самом обычном разговоре тебя могут поймать на отсутствии знаний о современном мире, – внушал Марат. – Если к тебе будут обращаться, улыбайся и говори, что слишком устала с дороги.
