Реформа. Как у России получилось - страница 6

Результаты его работы известны: триллионы рублей инвестиций, развитые туризм и сельское хозяйство. Кубань сегодня практически догнала Москву по ключевым экономическим показателям (притом, что и Москва в это время развивалась).

Наше с ним единственное разногласие было философским.

Саакашвили говорил, что проводить реформы в маленькой стране сложнее всего. Мол, у каждого второго есть родственник, который пострадал – нельзя выйти на лестничную клетку, не столкнувшись с тем, кого ты оттащил от кормушки. В итоге врагов набирается полстраны.

Я не соглашался. История показывает, что как раз в небольших странах и происходят чудеса свободы и экономики – Сингапур, Гонконг, Грузия, Чили (в последней не так успешно. Не из-за размера ли?). В больших же странах либо сразу формируются нормальные институты, либо к ним приходится идти долгим путем эволюции.

В Грузии нужно было бороться с тремя тысячами активных, сильных противников. А нам в России – со 100 тысячами. При этом свою команду вы не можете увеличить так же пропорционально по размеру: мы оба приняли в круг ближайших людей ровно столько, сколько позволяют физические и интеллектуальные возможности. У него было тридцать человек, которым можно было довериться вслепую. У нас не больше. Как следствие – больше уровней управления и меньше возможностей по погружению в каждое значимое дело. В общем, размер имеет значение: большое – это не много малого, а вообще другой организм.

Другое дело, Россия и до нас была уже довольно развитой страной, с жесткой вертикалью власти, где главное зло совершалось наверху. Саакашвили же принял Грузию мрачной, когда вора в законе в аэропорту мог встречать министр внутренних дел. У нас эти фигуры совпадали, поэтому было проще: легко бороться с четкой вертикалью, когда понятно, кого нужно посадить, а с кем договориться и отпустить.

Пришли мы к тому, что знали и до этого: проводить реформы сложно везде, это всегда непопулярные меры и борьба с заинтересованными в прежнем устройстве.

Если вы услышите от представителя бизнеса, что его отрасль – гордость всей России и ее надо поддержать, знайте – это банкрот и мошенник.

А. Илларионов*

Государство любит поддерживать предпринимательство. Оно делает это прямой выдачей денег (субсидией) или кредитами по низким ставкам, что такая же субсидия.

Но чтобы дать деньги одному бизнесу, нужно сначала забрать их у другого через налоги.

В мире без субсидий потребители сами решают, что им нужнее, формируют спрос. Производители получают сигнал. Подсчитывают, смогут ли при издержках и желаемой прибыли уложиться в цену, которую готовы платить потребители. При положительном ответе начинают производить.

Предположим, чиновник по какой-то причине полагает, что рынок ведет себя неправильно и нужно выращивать больше пшеницы. Отбирает деньги у других производителей, дает фермерам.

Такое перекладывание денег не проходит бесследно. Мы забрали рубль у нормального производителя, а его товар подорожал больше, чем на этот рубль[15]. С другой стороны, фермеру мы дали не весь рубль, а только 50 копеек: нам нужно было покрыть свои расходы на изъятие налога, разработку программ поддержки, создание комиссий и департаментов по выдаче субсидий и надзору за их использованием. И это не считая коррупции. Чиновники обходятся дорого. Плюс деньги могут попасть к неэффективному фермеру и просто пропасть, чего не произошло бы в условиях свободного рынка.