– Похоже, тебе уже достаточно будет.
– Чо? Чо-то я не понял.
– Не важно. Где Крэнстон?
– Я вместо него. Ха-ха-ха, – расхохотался Бургунди. Его дружки тут же загоготали вслед за ним.
– Ясно, – махнул рукой Витор, потеряв всякую надежду добиться хоть какого-то внятного ответа, и направился к служанкам. – Эй, девчонки, как поживаете? Крэнстон здесь?
– Я вместо него, – не мог угомониться толстяк и продолжал хохотать.
– Он у себя наверху. Я позову его, – засмущавшись, ответила одна из служанок и поспешила уйти. Но сделать ей это не удалось.
– Витор! – раздался радостный голос. По лестнице, ведущей на второй этаж заведения, спускался, хромая на левую ногу, высокий худощавый человек в сером балахоне до пят.
Человек этот имел остроконечный нос с горбинкой, большие голубые глаза и сросшиеся на переносице брови. Его волосы, зачёсанные назад, имели золотисто – рыжий оттенок и плавно переходили в того же цвета густую жёсткую бороду. На вид мужчине было чуть больше сорока, хотя на самом деле не так давно ему исполнилось пятьдесят семь. Этим человеком был хозяин трактира Крэнстон.
– Крэнстон, рад тебя видеть, – пожал ему руку Витор.
– Я тоже рад, – Крэнстон смерил недовольным взглядом хохочущую троицу и громко прикрикнул. – Бургунди, будь любезен, веди себя потише, иначе я тебя мигом выпровожу отсюда.
– Я сама тишина, – заверил его забулдыга. Компания действительно притихла. Они прекрасно знали, что Крэнстон не шутит.
– Так-то лучше.
Крэнстон направился к шкафу с бутылями и принялся внимательно его осматривать, бормоча что-то себе под нос.
– Вчера завезли тридцать бутылей грога. В погребе места уже нет. Пришлось перетаскать наверх в кладовую. А ты-то чего так рано? Дело какое есть ко мне?
– Можно и так сказать, – ответил Витор. – Просто у меня сегодня…гм…день рождения!
– Вот так номер! – Крэнстон хлопнул ладонью об ладонь, да так громко, что служанки с перепугу аж подпрыгнули. – Честно говоря, я и не вспомнил.
– Я не удивлён. Сколько раз ты поздравил отца за всю жизнь?
– Раза четыре точно. Но у меня железное оправдание – плохая память на числа, ты же знаешь. А если учесть, что у Хакана дюжина детей, то всех упомнить ну просто невозможно.
– Нас пятеро, а не дюжина.
– Я же говорю, плохая память на числа, – Крэнстон улыбнулся. И сделал это так, как умел только он – элегантно и располагающе. – Но шутки шутками, а я тебя всё-таки поздравляю, друг мой. Что я могу сделать для тебя в этот чудесный день, чтобы загладить вину за мою дырявую память?
– Не утруждай себя, – скромно ответил Витор. – На самом деле я зашёл перекусить. У нас дома сорвался праздничный завтрак, а мой желудок жаждет чего-нибудь вкусненького.
– Намёк понят, – Крэнстон посмотрел на служанок, притихших и следивших за его разговором с «красавчиком Витом». – Так. Чего уши растопырили? А ну-ка, быстро сюда жаркое и вина побольше. Да пошевелитесь, растяпы.
Служанки испуганно поспешили выполнять указание трактирщика.
– Ох уж и сплетницы. Везде суют свои носы, а потом треплют остальным девицам округи. С ними надо держать ухо востро. Пойдём, присядем в уголок.
– Хочешь сказать, что у тебя уже готово жаркое?
– В отличие от вас, молодых и ленивых, я встаю ещё до рассвета. В этом залог моего успеха. Шучу. Я его вчера приготовил, – подмигнул Крэнстон. – Присаживайся.
Не успел Витор расположиться за столом, как на нём уже оказалось несколько блюд. Служанки, а их было уже четверо, торопливо расставляли тарелки и подносы. Помимо жаркого и вина они принесли ещё и запечённого гуся, куриных ножек и несколько овощных салатов. От обилия блюд глаза Витора разбежались.
