– Благодарю, – сказал Витор, и служанки, хихикая, засеменили прочь.
– А теперь займитесь приборкой на кухне и в погребе, пока народ не набежал, – окликнул их Крэнстон.
Бургунди и компания с завистью покосились на шикарно накрытый для Витора стол.
– Он вообще не просыхает, что ли? – спросил Витор, кивком головы указав на пьяницу.
– Да. Товарищи меняются, а он остаётся.
– На твоём месте я бы уже давно вышвырнул его отсюда за шкирку.
– Он приносит мне регулярную и очень неплохую прибыль, поэтому это – не вариант.
– Я уже лет пять не слышал, чтобы Бургунди работал. Откуда у него деньги?
– Говорят, что у его жены было неплохое состояние. Как раз с тех пор, как он овдовел, он и стал моим постоянным клиентом. Жаль старика.
– Старика? Он моложе тебя лет на десять.
– Попридержи коней, Нуйо – младший, я ещё в состоянии уложить тебя на мечах.
– Это вызов?
– Я к твоим услугам, мальчишка.
– Тогда тебе несдобровать.
Несколько секунд Витор и Крэнстон пристально смотрели друг другу в глаза, после чего разразились хохотом.
– Приступай к трапезе, а то остынет, – сказал трактирщик, наливая себе вина из кувшина.
– Сию минуту, – ответил Витор, накладывая в свою тарелку поочерёдно каждого салата. – Кстати, знаешь, что передала тебе моя мать?
– Наверное, то, что я должен накормить тебя бесплатно?
– А ты очень проницательный.
– Можно подумать, от вашей семейки стоит ожидать чего-то иного. Но я буду благороден, и – так тому и быть – не возьму с тебя денег.
После того, как долгожданная трапеза была окончена, и Витор, наевшись вдоволь, откинулся на спинку стула, наступило время поведать Крэнстону о том, что натворил Марк. Надолго история не затянулась, хоть Витор и рассказал её во всех подробностях.
– На твоём месте я бы выпорол Марка. И хорошенько. Плетью да по заднице, –нахмурился Крэнстон.
– Зачем же так строго? Проступок того не стоит, – возразил Витор.
– Не согласен. Хотя бы за то, что он сразу не признался, его стоило выпороть. Хакан бы сразу это сделал. Прости, конечно, но я считаю, что ты должен быть куда строже к своим братьям.
Витор не любил, когда в житейских ситуациях ему в пример ставили отца. Если сравнения были похвальными, то он их принимал. Но ежели шла критика, то тут уж всё внутри у него закипало. Витор не хотел быть похожим, он хотел быть собой, поэтому часто принимал решения, расходящиеся с тем, чего от него ожидали окружающие.
– Я не буду этого делать, – твёрдо ответил он. – Вернее, уже не сделал, когда следовало. И не жалею об этом.
– Наверное, потому что ты не Хакан, – улыбнулся Крэнстон. – Расслабься. Помню, твой отец в юности делал всё, что ни попадя, лишь бы избежать сравнений с твоим дедом. У вас, Нуйо, судьба такая – слишком уж известная для Саноура фамилия. А так как ты недалече окрестил меня стариком, я должен следовать канонам и утверждать, что в наше время трава была зеленее, а молодёжь нынче пошла не та. Старческая демагогия, знаешь ли, приятная штука.
– Да не старик ты. Пошутил я.
– Так-то лучше, – Крэнстон осушил свою кружку с вином и, взяв кувшин, снова налил её доверху. – Что тебе хоть подарили-то?
– Честно говоря, пока не знаю. Мы решили отложить церемонию до вечера, так что подарки я не открывал. Хотя кое-что у меня есть с собой.
Витор опустил руку в карман камзола и вынул из него коробочку Марка и письмо от Фиби. Амулет Бабули он пока решил не показывать.
– Угадай от кого? – спросил Витор, продемонстрировав Крэнстону коробочку с синим бантом.
