Энцо Нобира был одновременно нерешительным и некомпетентным, в полном подобии барона Нобира. Кроме того, от его тела исходил странный запах.
При мысли о том, что придется выйти замуж за такого человека и жить в непосредственной близости от него, София часто сердилась и плакала. Она бесконечно вымещала свое раздражение, так как помолвка была высечена в камне. Но она не смела ослушаться своего отца, самого жестокого и страшного человека, которого она знала. Ей повезло, что она получила любовь до рождения младшего брата, но теперь её жизнь превратилась в клетку, из которой не было выхода.
Однако граф Брезия не мог простить дочери её поведение. София так и не удосужилась посетить поместье барона Нобира после церемонии помолвки, что разозлило его до предела. И вот теперь её тащат в Эльму, на территорию барона Нобира, как свинью на бойню.
Шестидневная поездка в карете стала худшими шестью днями в её жизни. А это утро было, пожалуй, самым отвратительным из всех.
София почувствовала себя немного лучше после того, как излилась на своих горничных. Но как только её глаза коснулись ворот замка Эльмы – маленького, едва в половину размера замка её отца, – она снова почувствовала отчаяние.
Она мечтала сбежать обратно в Брезию, но сдерживала слёзы. Всё потому, что рядом был сэр Филмор – самый доверенный рыцарь её отца и учитель фехтования её брата. Она не могла позволить себе вести себя опрометчиво в его присутствии.
Однако в Эльме случилось ещё одно событие, которое заставило её гнев закипеть с новой силой. Все называли её красивой, особенно мужчины. Для крестьян было вполне естественно склонять перед ней головы и украдкой поглядывать. Все должны были кланяться ей и фамильному гербу Брезия. Это было справедливо, даже для Эльмы.
Но…
Был человек, который не осмелился уйти с дороги, увидев знамя Верховного Лорда. Более того, это был один из тех наемников, которых она всегда считала жалкими жуками. Через некоторое время он отошел в сторону, но она хотела выразить свое разочарование, поэтому смотрела на него, пока ее лошадь приближалась к нему. Когда она собиралась поставить мужчину на место, она была вынуждена отвернуться, когда мужчина встретился с ней взглядом.
Его лицо было довольно обычным, но его темно-синие глаза были такими соблазнительными, что внушали благоговейный трепет. Однако, несмотря на всю свою привлекательность, выражение в его глазах было совсем другим, чем у большинства мужчин. В них не было ни восхищения, ни страха. Он смотрел с явным равнодушием и спокойствием.
Хотя он осмелился взглянуть на нее, самую красивую во всей Брезии, он не выказал никаких эмоций. София Брезия нашла цель, чтобы выплеснуть весь свой гнев и жалобы, накопившиеся до сих пор.
– Почему не отвечаешь? Ты посмел преградить мне путь!
Люди смотрели и шепотом осуждали пронзительный голос Софии. Когда люди начали переводить взгляды, седой рыцарь средних лет с торжественным лицом подъехал к Софии на своем коне. Он вздохнул.
– Вы слишком громки, леди София.
– Ха! Вы видели это, не так ли, сэр Филмор? Этот человек преградил мне путь, нет, он осмелился преградить путь, даже увидев флаг нашего округа!
– Я уверен, что сначала он не заметил флаг. Сейчас же он отошёл с дороги, так что всё в порядке. Почему бы нам не продолжить путь?
– Это совершенно не так! Посмотрите на него! Даже сейчас он смотрит на меня этими злыми глазами! Как это низко!
