– Во! – растягивая по своему обыкновению слова, сказал он, обращаясь к сиамцам и Пашке, – орет, шалавка. Сама хотела, а теперь орет. На природу веду, там пускай поорет, – и довольно засмеялся, пуская в уголки губ слюнявую пену. Посмотрел на Пашку и подмигнул ему, перекосив половину лица.
Жалкий свет фонаря высветил лицо Иванки, залитое слезами, измазанное растекшейся косметикой. Пашка застыл на своем месте. В больших синих глазах мелькнуло что-то, похожее на надежду, когда она увидела стоящего на крыльце Пашку. Но Гоблин уже прижал ее голову обратно к свому боку и неторопливо зашагал по направлению к парку возле городского кинотеатра.
Пашка стоял и смотрел, как они удаляются. Иванка одной рукой держала Гоблина за ладонь, пытаясь хоть как-то ослабить хватку, второй старательно придерживала порванную на груди блузку. Юбка была слегка свернута на сторону, видимо, в пылу борьбы, и над пояском была заметна полоска белого белья. Петеля, увидев, даже задрожал:
– Давай с ним, а? – горячо заговорил, – потом мы, а? Видал, хороша.
Олег равнодушно пожал плечами:
– На нас девок не найдется, что ли? Втроем одну овцу дрючить – не-е, мне не нравится такая фигня. Если бы я хоть первым был, еще можно, – с умным видом закончил он свою речь.
Пашка оторопело стоял в той же позе, с банкой в руке, уставившись в темноту, куда ушли две фигуры – большая и маленькая. Оцепенелый, тяжелый мозг заторможено силился что-то придумать, осмыслить происходящее, а внутри роилась отвратительным пьяным комом только какая-то черная муть.
И чего она с ним пошла? Или не пошла, силой увел? Или что?.. Надо же помочь, пойти навалять Гоблину, чтобы неповадно было девчонок мучить. Эту же Иванку, хоть она сама виновата. Виновата же? Ну, виновата. Думать самой надо… А может, просто заступиться некому было. И почему меня в зале в этот момент не было, сейчас знал бы, сама пошла или силой увел? Тогда сразу и впрягаться можно было, а сейчас непонятно… Этот тупой урод, напрочь отмороженный, все его бояться. Все, и ты тоже. Я?! Нет, конечно. Счас пиво допью и наваляю Гоблину. Хоть не в форме я, пьяный уже, да и темно. Но все равно, счас пойду. Счас… Я тут не при чем, собственно говоря, но надо же как-то, по-человечески, не так…
Пашка пару раз тряханул головой, отгоняя наваждение, но мысли не растекались, продолжая клубиться где-то в голове и липкой, холодной неприятностью стекая потихоньку в грудь и живот. Мозги отказывались работать и трезво смотреть на происходящее.
– Блин, – волновался Петеля, – не успеем же, хоть посмотреть, что ли, – в руках он уже вертел мятую упаковку с презервативами, вытянутую из заднего кармана джинсов.
– Нахрен тебе эта дура? Визжит, как недорезанная, – начал возмущаться Олег, – я тебе сегодня таких телок подгоню, – он причмокнул, – такие они, ух! Огонь! И вроде безотказные. Я с ними уже почти договорился.
– Ну все равно, пойдем хоть, посмотрим, – настаивал Петеля, горя глазами.
– Да ты маньяк, – покачал головой Олег, – я всегда знал, что ты просто маньяк. Ну хрен с тобой, пойдем, позырим. Но только издалека, и потом обратно сразу, понял? Чего пацану мешать…
– Ага! – с радостью отозвался Петеля и заспешил в сторону парка.
– Пойдем, Паха, – позвал Олег Пашку, – чего стоять, в натуре, хоть взглянем.
Пашка отрицательно помотал головой, но ноги сами понесли его туда же, в темноту. Олег шел впереди, Петеля уже скрылся. Пашка перебирал ногами, не понимая, зачем он туда идет и что хочет там увидеть. Но все-таки шел.
