Река времени - страница 2

При приеме в аспирантуру Института физических проблем все – и теоретики, и экспериментаторы – держали экзамен. Задачи к экзамену Капица всегда придумывал сам. Как правило, надо было найти объяснение реальных явлений. Например, жена в присутствии мужа разговаривает по телефону с любовником. На каком расстоянии от мужа должен стоять телефон, чтобы он не мог разобрать, о чем идет речь? Получившему задание студенту можно было пойти в библиотеку и пользоваться любой литературой. Через несколько часов надо было предъявить решение экзаменационной комиссии во главе с Капицей. Его больше всего интересовал не ответ, а сам подход к решению задачи. Поступая в аспирантуру, Боря Думеш, посидев в библиотеке, сильно волновался и, выйдя пред светлые очи экзаменационной комиссии, произносил что-то не очень вразумительное. Капица остановил действо и попросил Боровика-Романова, научного руководителя диплома Бори, сходить за его личным делом. Ознакомившись с ним, он произнес:

– Еврея могли бы и получше найти.

В аспирантуру Думеша приняли.

На физтехе учились шесть лет. Но не все. Петр Леонидович ценил самостоятельность и инициативу. Когда студент Сережа Веденеев, почитав литературу, сам сделал лазер, Капица пришел, посмотрел и сказал:

– Хватит вам учиться. Немедленно защищайте диплом и начинайте работать.

Кто старое помянет— тому глаз вон, кто забудет – тому оба.

Народная мудрость

Накануне 8 марта 1965 года после лекции по статфизике, которую ИМ читал нам, тогда студентам второго курса, мы спрашиваем его, отчего столь большая разница в доле женщин и мужчин, работающих в разных научных дисциплинах. Видно было, что о женском уме в сравнении с мужским он высказываться явно не хочет, однако берет в руки мел и рисует график. По оси абсцисс идут науки: биология, химия, физика, прикладная математика, математика, плавно переходящие друг в друга. По оси ординат – доля занятых в данной науке женщин. Напротив биологии кривая близка к единице, потом падает вниз и около физики почти обращается в ноль, затем возле прикладной математики опять подрастает и вновь падает в районе чистой математики. Халат с удивлением смотрит на это произведение и говорит: «Товарищи, да это же Ван-дер-Ваальс получается…»

А за месяц до этого в этом же зале Петр Леонидович Капица, напутствуя ИМ перед длинной дорогой во главе только что созданного Института теоретической физики, говорил: «…это птенцы, которые вышли из нашего гнезда и вьют свое собственное. Теперь Халатникову придется заботиться об этих птенцах. Добывать для них дома отдыха, заботиться об их детях. Думать о том, чтобы кукушка не подкладывала чужие яйца…» Дорога оказалась действительно длинной. ИМ приходилось не только отгонять кукушек или вызволять из милиции подгулявших сотрудников, но и удалось создать в советских условиях совершенно уникальный научный оазис. Про это созидательное начало в работе ИМ хорошо рассказано в воспоминаниях Н.Н. Николаева.

В истории руководимого ИМ института вспоминается разное. Во время оно в Ленинграде появился некий прохиндей Герловин, объявивший создание теории, содержащей уравнение, из которого, как частные случаи, следуют уравнения Максвелла, уравнение Шредингера и уравнения общей теории относительности. Он был настолько убедителен и неотразим для невежд, что Адмиралтейство издало его труд отдельной книгой, напечатанной на мелованной бумаге. История дошла до министра обороны Д.Ф. Устинова, тот позвонил президенту Академии А.П. Александрову и потребовал разобраться. Дело было спущено к нам в институт. Отказаться нельзя. И вот назначается специальное заседание ученого совета, куда прибывает господин Герловин в сопровождении двух капитанов первого ранга. Он выходит к доске и начинает морочить нам голову. Академик Мигдал было пытается вступить с ним в дискуссию, но Халат, мгновенно оценив ситуацию, прерывая Мигдала, обращается к докладчику: «Напишите уравнение, а мы на него посмотрим». Герловин понимает, что он влип, но и тут не теряется и говорит, что он не может нам его предъявить, ибо уравнение секретное. Тогда Халат говорит, что у нас нет допуска к государственным секретам, и закрывает заседание. Герловин гордо удаляется в сопровождении двух капитанов.