– Ага. Тюнька его долго искал. Сначала думал в современном бизнес центре осесть, но потом понял, что это не наш путь. И стал исторические площади искать. Долго мыкался, а когда нашёл, за голову схватился, сколько денег уйдёт на восстановление и ремонт. Но всё-таки пошёл на то, чтобы его арендовать, этот дом на имидж компании лучше любой рекламы работает. Сюда, как клиенты попадают, сразу понимают, что мы не шаромыжники какие-то, а вполне респектабельные, серьёзные люди, и сами нам деньги отдают. – И совершенно не в тему заметила, – и парковка тут своя, тоже немаловажный момент. Ну, пошли, кофейку попьём перед началом трудовой вахты, – девушки прошли в особняк. – Привет! – кивнула Алёна охраннику.
– Игнат Фиактистович только что звонил, сказал, что будет через пятнадцать минут, – доложил молодой человек, – предупреждал, что к нему девушка должна прийти. – И поинтересовался у Марины, – а девушка, это Вы?
– Не сомневайся, Антон, девушка – это она, – ответила за Марину Привольная.
– Тогда документик, будьте любезны, я пока всё оформлю.
– Ладно, вы пока оформляйте, а я пойду, кофе машину включу, у нас Игнат Фиактистович утро без кофе не начинает. А ты, Марин, когда освободишься, проходи вон туда по коридору, вторая дверь направо, – изобразила что-то напоминающее реверанс, добавила, – в малую гостиную.
Убрав в сумку, возвращённый охранником паспорт, Марина направилась в указанные Алёной апартаменты.
– Как у Вас здорово! Все помещения свои названия имеют: библиотека, парадная гостиная, дубовый кабинет, – оценила Марина, заходя в комнату, которую Привольная назвала малой гостиной, – сразу такой усадебный дух. А что у Вас в помещении, названном – будуар?
– В будуаре комната для переговоров. Приватная комната для переговоров с vip клиентами. Короче, когда пошептаться надо. У нас ещё и зал бальный есть.
– Ба-альный?! – протянула Марина.
– Ага, здоровенный, почти весь второй этаж занимает, не считая двух рабочих кабинетов и маленькой технической зоны. Настоящий большой парадный зал. Мы на паркет для этого помещения полгода всей фирмой работали. Там пока ещё отделка заканчивается, но уже понятно, что будет по-настоящему красиво. У нас архитектор очень опытный, знающий мужик, он с женой вместе работает. Такой у них семейный бизнес. Чётко свою линию гнут, не забалуешь. Мы с Игнатом сколько раз пытались удешевить проект, хоть в мелочах: то покрытие напольное какое-то попроще предложим, то люстру. Но они нас всегда быстро на место ставят, говорят, что нельзя такие исторические интерьеры неприкрытым новоделом опошлять.
– Наверное, они правы, – кивнула Марина, – много денег вы на мелочах не выиграете, а серьёзную работу испортите.
– Мы, в общем, тоже это поняли и согласились. Я, правда, ещё один разочек заикнулась, что видела портьеры красивые для музыкальной гостиной и фото ей показала. Но жена архитектора мне очень быстро объяснила, что в то время такого рисунка быть не могло, что эти шторы будут выпадать из общей концепции и совершенно туда не подходят. Я поняла, что их не переубедишь и не стала своё мнение навязывать. Тем более, Игнат в этой паре души не чает, так что же я буду между ними вставать.
В комнату вошел, вернее, влетел мужчина, которого Марина видела на фотографии.
– А вот и Игнат Фиактистович, – отреагировала на его появление Алёна.
– Привет, девушки! – заулыбался Игнат.
