Я отрезвела так резко, что сама от себя удивилась. Резко оттолкнула от себя ректора. Спрыгнула на землю, поправила платье. В темноте нашла свои вещи и быстро распахнула кабинет, собираясь сбежать прочь. И, желательно, под землю провалиться…
— Петровой пропуск ставить не надо, — равнодушно, холодно и надменно заявил Арсений Александрович в привычной себе манере. Будто еще секунду назад не его руки блуждали по самым сокровенным местам моего тела. — Петрова была и будет под моим личным контролем.
Я бросила на мужчину краткий взгляд, прежде чем сбежать вон, едва не снеся по пути преподавателя. Донской был одет с иголочки. Никаких следов преступления. И взгляд такой же равнодушный, с долькой призрения в мой адрес.
— Вот урод… — прошептала я себе под нос. Надеясь, что никто не услышит. — Но и я не лучше…
****
— Что значит «я тебя бросаю и ухожу к другой»?! — внутри меня тайфуном бушевали злость и отчаянье. — После стольких лет вместе?
— Прости, Настя… — Марк виновато потупил взгляд и почесал затылок. — Ты сама виновата. На репетиции забила. Слава богу, Виолетта Яковлева объявилась и пригласила меня в пару.
Десять лет я танцевала танго с Марком Лефаковым. Десять! Он уже был мне, как брат. Наша пара считалась идеальной в танцевальном смысле. Только с поступлением в вуз пришлось поумерить пыл со всевозможными конкурсами и погрязнуть в учебе. Тренировки сократились с ежедневных до всего трех раз в неделю. Но и те я вынуждена была пропускать из-за ада, который устроил мне Донской.
— Но я ведь не все пропускала… — в растерянности я измеряла шагами гримерку. — Максимум две-три.
— Ты ни на одну не пришла, Настя! — прикрикнул на меня Марк. — Ясно тебе?!
Не веря парню, я зарылась в планере. И действительно... Полный шок! С того момента, как я стала личным секретарем ректора Арсения Александровича Донского, моя жизнь стала крутиться вокруг него. Учеба, танцы и другие хобби отошли на десятый план.
— Но, ведь, — я с надеждой посмотрела на Марка. Пытаясь призвать его к человечности. Напомнить о том, какой сложный путь мы прошли, — ты сегодня станцуешь со мной на конкурсе талантов, верно?
Марк ехидно улыбнулся:
— Нет, Настя. Сегодня я уже с Виолеттой.
Внутри меня все похолодело. Красное платье вдруг стало слишком тесным, нечем дышать!
— И, — голос дрогнул, — ты предупреждаешь меня об этом за полчаса до выхода на сцену?!
— Точнее, за пятнадцать минут. Мы с новой напарницей танцуем раньше, — глянув на часы, Марк непринужденно пожал плечами. Мои слезы и потерянность его совсем не трогали. — Чего ты так смотришь на меня, а? Это моя тебе месть. За то, что поставила свои интересы выше наших общих.
От части Лефаков был прав. Но бросать напарника перед выступлением — запрещенный и самый жестокий прием. Обняв себя руками, я вдруг ощутила себя очень одинокой и брошенной.
— Ты ведь знаешь, что там главный приз — поездка в Париж на Новый Год, — напомнила ему я. — Мы хотели поехать туда вместе и попытаться станцевать на сцене легендарной танцевальной студии. Глядишь, и на работу бы взяли…
— Я — поеду, — Марк деланно сочувственно похлопал меня по плечу. — Только с Виолеттой, а не с тобой. Прощай, Настя!
Когда напарник ушел, я упала в кресло, и мир вокруг погас. Было чувство, будто кто-то живьем вырвал часть тела и сказал, что теперь так будет всегда… Больно и пусто.
Вдруг за дверью гримерки послышались шаги. За ними — уверенные стуки. Я с надеждой подорвалась с места. Вдруг Марк передумал? Или вообще — пошутил?!
