– Да, мамуль, что, ты нас звала? – прибежав, весело спросила я.
– Давайте, помогите мне накрыть на стол, сейчас обедать будем. А Юля где? – спросила мама.
– Да книжку какую-то читает, – ответила я.
– Солнышко, позови ее, пожалуйста.
– Хорошо, мамуль.
Я побежала в нашу комнату. Толкнув дверь, я возмущенно выдала сестре:
– Ты почему не идешь?
– Куда? – не отрывая глаз от книжки, удивленно спросила Юлька.
– Как куда? Маме помочь стол накрыть, – всё также возмущаясь, говорила я.
– А что? Без меня никак не обойтись? – уже подняв на
меня глаза, строго спросила она. – Мне нужно уроки делать, а ты, как всегда, мешаешь.
– Ничего я не мешаю, – протестующее ответила я, выходя из детской.
– Ну что? Ты позвала сестру? – спросила мама, протягивая мне тарелку со свежим хлебом.
– Да, позвала, а она говорит, что делает уроки, – беря
тарелку, ответила я.
– Юля! – позвала из кухни мама. – Бросай свои уроки, и иди обедать.
Поставив тарелку, я забралась на стул и стала выглядывать в распахнутое окно балкона. День выдался чудесный. Солнышко сияло вовсю. На небе не было ни облачка. Деревья, растущие рядом с нашим домом, шумели своими зелеными листочками от небольшого дуновения ветерка. Я бы так и простояла, наверное, долго, если бы не мамин голос.
– Это что такое? Ты зачем залезла на стул, да еще и выглядываешь в окошко! – строго сказала мама.
Я тихонечко слезла.
– Я больше не буду. Просто на улице так хорошо, вот мне и захотелось посмотреть в окошко.
– Ладно, Топочка, давайте покушаем и через часик сходим погуляем.
Наконец с недовольным видом притащилась моя сестра, держа в руках книгу.
– Мам, ну чего Таирка мешает мне уроки делать.
– Ничего я тебе не мешала, – обиженно сказала я.
– Мешала.
– Нет, – стала спорить я.
– Девочки, хватит спорить, садитесь обедать, – стала успокаивать нас мама.
Слово «обедать» оказалось волшебным. Мы тут же замолчали и взглянули на стол. А там уже стояли три тарелки с аппетитным борщом. Вкусненькая колбаска была уложена ровными кольцами. А еще был салатик из свежих огурцов и помидоров, заправленный сметаной. Рядом гордо соседствовала тарелка с балыком из севрюги: небольшие янтарные кусочки так и призывали съесть их немедленно. Всё это великолепие перемежалось с обильной зеленью: зеленый лук, кресс салат, редиска, кинза. К слову сказать, зелень на нашем столе – и по сей день обязательный атрибут. Естественно, был хлеб, принесенный мною. Короче говоря, стол призывал, и мы не стали противиться этому призыву. А, если просто, мы сели обедать.
Но только мы взялись за ложки, не успев даже попробовать борщ, как вдруг с верхнего этажа через окно посы-пался мусор и приземлился прямо к нам на стол, в тарелки.
Не помню, говорила я вам или нет, наша мама была в интересном положении – на седьмом месяце беременности. И поэтому всякие волнения ей были противопоказаны. О том, что маме нельзя волноваться, мы прекрасно знали и поэтому старались с сестрой как можно меньше её расстраивать и как можно больше радовать: Юля своими успехами в школе, а я своим послушанием (я была очень хулиганистым ребенком).
Свою маму мы очень любили (и любим до сих пор), ведь она у нас очень добрая и красивая. В том, тысяча девятьсот семьдесят шестом году, она была небольшого росточка, довольно-таки стройной, несмотря на небольшой животик, выпячивающийся вперед.
Волосы у нее были густые и длинные (аж до колен) каштанового цвета. Глаза у нашей мамы зеленовато-карие, точь-в-точь как сейчас у моего сына Руслана и моей племянницы Сабины, дочери Юлии. А кожа у мамы была белая-белая – на зависть соседям. В общем, наша мама была очень красивой женщиной.
