– Ага, отпустило.
– Тогда нужен твой совет.
– Помогу, конечно.
– Есть у меня, док, некие предварительные намётки. Слушай…. Допустим, старина Томас приходит домой, звонит в дверной звонок, а ему никто не открывает. Тогда он достаёт из кармана ключи, отпирает замок, распахивает дверь, заходит в квартиру. И тут слышит, что в гостиной стонет женщина. Мистер Толстяк тут же, даже не заперев входную дверь, бросается в гостиную. Видит там смертельно-раненую дочку и, заполучив острый сердечный приступ, умирает. Ну, и девушка – за ним следом…. Как тебе такая версия?
– Не знаю. Не уверен…
– В чём – не уверен?
– Во многом, – громко сглотнув слюну, признался Поспишил. – Можно, я подойду туда? – указал рукой в сторону дивана.
– Подойди, – разрешил Роберт, а про себя засомневался: – «Нетипично, всё-таки, ведёт себя мистер Лошадник. Для опытного врача-анестезиолога, я имею в виду…. Или же он, вовсе, и не нервничает, а чего-то смертельно боится? Или же кого-то? Интересное кино…».
Оказавшись возле неподвижного женского тела, Поспишил вновь повёл себя странно. Взял с диванной спинки ярко-зелёного журавлика, рассеянно повертел в ладонях, тщательно осмотрел и, брезгливо поморщившись, отбросил в сторону. Потом подобрал из красно-бурой лужи второго журавлика – светло-лилового, в кровавых пятнах. Осмотрел, обнюхал, лизнул пару раз, выронил. После этого нагнулся, ткнул указательным пальцем в женскую загорелую коленку, выпрямился и – механическим голосом – вынес вердикт:
– Это не Джуди. Да и, вообще, не женщина.
– А кто же тогда?
– Манекен. Только очень качественный. Наверное, из очень дорогого бутика. И кровь, вовсе, не кровь. А самый обыкновенный томатный кетчуп.
– Вот же, дела, – меланхолично помотал головой Роберт. – Натуральные чудеса в решете…
Со стороны холла негромко проскрипели дверные петли, а ещё через пару секунд сердитый мужской голос объявил:
– Не ожидал я, Ремарк, от тебя такого. А ещё и приличным человеком все эти годы прикидывался…. Зачем же – без официальных указаний – залезать на чужую территорию? А?
Придётся сделать лёгкое и маленькое отступление – для объяснения некоторых местных особенностей.
К Роберту в Сиднее относились хорошо – и коллеги по работе, и соседи по дому и, вообще, жители-обыватели. То бишь, уважали, симпатизировали и даже – местами – любили. Как же иначе? Симпатичный молодой человек «чуть за тридцать», коммуникабельный, спортивный, крепкий, слегка загадочный, разговорчивый, мечтательный. Песенки всякие и разные поёт, сам себе аккомпанируя на рояле или же на гитаре. Кровавых маньяков изредка ловит. В том плане, что двух-трёх за год, о чём исправно сообщалось в австралийских газетах, по телевизору и на профильных сайтах. Но…. Но существовали и некие нюансы….
Сидней – город особенный, разделённый на тридцать восемь округов, практически независимых друг от друга. Причём, в каждом таком округе имеется собственный полновластный мэр. А, вот, единого «общегородского мэра» нет и в помине. Да и не было никогда…. Кому подчиняются главы этих тридцати восьми городских округов? Напрямую – Правительству штата Новый Южный Уэльс. Это – хорошо? Или же, наоборот, плохо?
Тут, уж, кому как.
Окружным криминальным инспекторам и следователям, к примеру, плохо. И даже очень.
Почему – плохо? Потому что – тесно…
Представьте себе такую ситуацию. Маленький окружной офис, где расположены все окружные службы: мэр с его аппаратом, разнообразные окружные чиновники, полиция, следователи, прокурорская братия. Кабинет окружного криминального инспектора, а напротив – кабинет его непосредственного руководителя. Этажом ниже – Прокуратура. Этажом выше – мэр с заместителями. С ума запросто можно сойти от такого нездорового обилия – непосредственно рядом с рабочим местом – вредного и строгого начальства.
