— Мы не успели, – шептала Кара в ответ, – Раки слишком углубился в историю, — в голосе Кары почему-то не слышалось ни капли сожаления.
— Но как вы это провернули? — Бажена отметила, что в толпе мелькнула белая рубашка инспектора полиции.
Мелькнула и пропала.
— Голосование онлайн. Двадцать первый век, мы начали оформлять документы еще в марте. Тогда стало ясно, что новый примар — дело недалекого времени. Когда Серхио нашел тебя, оставалось только вписать имя. Все жители города проголосовали еще утром.
— Даже инспектор? — Бажена помахала девушкам, стоящим плотной стайкой на балконе на противоположной улице.
Девушки заметили и бросили в ее сторону букет цветов.
— Нет, он не житель города. Два года назад прислали из столицы, — она пожала плечами, — мы стараемся не конфликтовать со светскими властями. Это, кстати, основная причина, почему ты теперь приор.
— Потому что я бальса? — букет не долетел до Бажены каких-то пару метров. Место приземления отметилось в толпе веселым смехом.
— Да. У нас принято, что глава семьи и глава города – одно лицо. Лет триста назад тебе бы нашли знатного мужа. Правила бы этими землями как жена господаря.
— Славься двадцать первый век, славься демократия, славься эмансипация и электронное голосование, — мрачно ответила Бажена, радушно улыбаясь людям вокруг.
Сцена была недалеко, но пожимания рук и приветствия снизили скорость Бажены до минимума.
— Все так. До тебя главой рода была Милена, но она не хотела править и переложила все на мужа. Потому он был примаром города. Сейчас долина по праву твоя. А право на власть принято оформлять официально.
— Ловко. Теперь даже те, кто не знает про мою страшную магическую силу, знают, что я тут главная.
— Верно, и не будут удивляться, когда тебе будут оказывать почести или когда твоя подпись будет на всех важных документах.
— Почести — это хорошо, почести — это я люблю. — приговаривала Бажена, уже поднимаясь по лестнице на сценашафот.
Толпа приветствовала Бажену так, будто она родилась и выросла в этой горной деревушке. И буквально вчера лично завоевала на олимпийских играх все золотые медали. А сегодня вернулась домой и сейчас героически продемонстрирует добычу, прославившую это никому не известное селение в веках.
— Что говорить то? — шепнула она Каре, прикрыв микрофон рукой.
Девушка встала на сцене рядом с Баженой.
Толпа умолкла. Люди решили, видимо, что речь уже началась.
— Да что угодно, — черноволосая протянула руку в сторону, принимая от Теодора второй микрофон, — по-русски понимают не все, а речь у меня давно готова, — она достала из кармашка своего чёрного платья сложенный вчетверо листок, — ты говори что-нибудь, а я зачитаю на румынском. Со стороны будет выглядеть, будто это перевод.
— Кара, напомни потом, что я тебя люблю, но однажды я тебя придушу,. — Бажена вздохнула и осуждающе посмотрела на улыбающуюся Кару, — погнали.
И они погнали.
Начала Бажена скромненько. Но толпа так бурно аплодировала Кариному «переводу», что минут через пять девушка дала волю фантазии:
— И я также обещаю, что не буду воровать и брать взятки! Искореню коррупцию, если она тут есть! Буду делать так, чтобы всем было в Мурчащей доле жить лучше, чтобы жить было веселей!
Бажена заметила, что Кара делает ей какие-то знаки. Присмотрелась — на листке оставалось еще пара абзацев румынского текста. А значит, до конца речи нужно сказать что-то еще. Должен же «переводчик» переводить какие-то слова?
