Бажена восторженно вздрагивала каждый раз, когда солнечный луч скользил по ее лицу. Они уже спустились на три этажа вниз, но сложная система зеркал, установленная в стенах, передавала свет все ниже и ниже, хитрым образом рассеивая и собирая его в плотные пучки света.
Они шли по залитым солнцем залам, отделанным белым мрамором и чёрным агатом. Высокие потолки поддерживали ряды каменных колонн из какого-то неизвестного Бажене камня. Вблизи он казался плотным, как гранит, но стоило отступить на пару шагов и присмотреться, и свет будто бы начинал проходить сквозь колонну, тень за ней истончалась, бледнела будто тень отбрасывал не многотонный кусок камня, а тюлевая занавеска.
Минус первый этаж подземелья, то есть, самый ближний к поверхности, оказался самым скромным как по декору, так и по высоте потолков.
Через него в подземную систему зеркал попадал свет через узкие слуховые окошки. Одним из которых и воспользовалась перепуганная Стана. Будь потолки выше, как в нижних залах, этот трюк не удался бы.
На этом, условно техническом, этаже брали свое начало множество узких лесенок и одна главная — широкая.
Именно по этой парадной лестнице, более уместной в пышно украшенной бальной зале, замирая от восторга и совершенно не глядя себе под ноги, спускалась в подвал наша Бажена.
Чем ниже они спускались, тем шикарнее становилось вокруг. Гладкие мраморные стены с нежными розоватыми прожилками на верхних этажах сменились на сложными орнаментами на полу, стенах и даже на потолке.
«Каким же на самом деле был замок, — Бажена откровенно глазела на подземную красоту, — если подвал похож на дворец или... храм!»
Всю дорогу они шли в торжественном молчании, подходящем как нельзя лучше окружающей обстановке.
Проделав долгий путь по лестницам и переходам, девушки остановились перед необычной стеной. Она вставала из пола волной цунами, готовой обрушиться на морской берег. На ее изгибах искрились мириады крошечных кристаллов, отражая на пол пучки солнечного света.
— Мы в сердце Миоа’рэ — Стана сделала шаг назад, — здесь собирается весь возможный свет.
Лучи, пройдя через систему зеркал и осветив каждый уголок просторных подземных залов свежеполученного Баженой замка, собирались в в одном месте, чтобы осветить кусок мозаичного пола.
Разноцветные кусочки искрящегося камня, впаянные в большую гранитную плиту, образовывали ровный круг. Он мерцал ярко, до рези в глазах. Бажена не сразу увидела, что цветные камешки складываются в затейливый рисунок: подробный план ныне руинированного замка.
Неведомый мастер изобразил главное строение и пристройки в разрезе и с такими мельчайшими деталями, что Бажена смогла разобрать даже резные узоры на картинных рамах. Когда-то они в изобилии висели в просторных комнатах.
Она узнала на карте и подземные залы, по которым только что прошла, и парадную лестницу. Мозаика передавала изображение точно, кроме одного места. Того самого, где они сейчас стояли.
В месте, где на карте должна быть волна цунами, было нарисованы два кругляша: один большой, второй — значительно меньше.
«Похоже на планету со спутником», — отметила Бажена.
Во все стороны от кругляшей недвусмысленно расходились солнечные лучи, будто освещающие замок снизу, из подвала. Лучи растекались по полу светлыми полосами.
Подробность и тщательность проработки не оставляли сомнений — мозаика на полу — подлинное описание замка, замковых подземелий и даже подземных ходов в горе. Входы в которые на карте были помечены черными треугольничками.
