Вампир с любопытством пробежал глазами по строке, но, разумеется, ничего не понял.
– Это какое-то местное проклятье?
– Почти. – Ренетт лукаво улыбнулась, но прежде, чем Теодорик решил задать новый вопрос, она веско добавила: – просто доверься мне и выучи эти слова.
– Кòронум на горизонте!
Дважды объявлять это не пришлось: парень с девушкой едва ли не наперегонки бросились на палубу, лишь бы размять наконец ноги после долгого пребывания в каюте. С удовольствием подставив лицо тёплым солнечным лучам, Ренетт облокотилась о фальшборт. Теодорик досадливо поморщился, но тоже стал рядом. Благодаря Печати, вампир больше не чувствовал голода и мог смотреть людям в глаза, не опасаясь, что ненароком их загипнотизирует, но солнце, как и прежде, слишком болезненно обжигало чувствительную сетчатку.
– Совсем скоро сойдём на берег. – Ренетт со смешанным чувством оглядела знакомые башни и обтёсанные волнами скалы, окружающие Коронум словно частокол. Даже издалека можно было разглядеть снующие по мосткам тёмные фигуры: стражники патрулируют границы из года в год так, словно ждут нападения в любую секунду. Здесь даже если ты лично знаком с каждым из них, тебя не пропустят и на шаг, пока ты не предъявишь все необходимые документы.
– Не стоило нам приплывать вместе, – вдруг сказала Ренетт и тут же в этом раскаялась. В голове эта фраза звучала лучше.
– Боишься, что муж заревнует? – как можно более небрежно усмехнулся Теодорик. Наверное, он слишком много надежд возлагал на эту встречу, поэтому она и оказалась настолько провальной. Ренетт не сильно обрадовалась их совместному плаванию, да и все эти дни держалась строго в рамках вежливого дружелюбия, граничащего с отчуждённостью.
Закусив губу, девушка взглянула на вампира, помимо воли сравнивая его с Тристаном, до встречи с которым осталось уже не так много времени. Теодорик обходил его по многим пунктам: более высокий и жилистый, загорелый, временами, правда, немного язвительный, но при этом добродушный, да и голос у него такой приятный, обволакивающий… Сердце тут же болезненно сжалось от отвращения к самой себе. Как она может думать о ком-то кроме мужа?!
Ренетт покрепче ухватилась за фальшборт, силясь загасить зарождающийся внутри бунт. У неё сейчас есть заботы поважнее личной жизни, но всё это никак не должно касаться Теодорика. Наверное, поэтому она испытала такое двойственное чувство, когда он навязался отправиться с ней. Коронум виделся ему в романтическом ореоле, для девушки же её материк напоминал серпентарий, где всё время нужно быть начеку. Она не хотела, чтобы Теодорик стал частью этого мира.
– Дело не в муже, а в тебе. – Отстранившись от фальшборта, Ренетт спокойно встретила испытующий взгляд глаз, в которых причудливым образом переплелось сразу несколько цветов. – Пойми, изолированность Коронума сыграла с его жителями злую шутку. Как только мы ступим на сушу, на тебя обрушится нескончаемая бумажная волокита и накопленный веками багаж предрассудков. Таких как ты, здесь зовут «носферату» и поверь, о твоём приезде уже сейчас ходят слухи…
– И ты не хочешь в них фигурировать, – не без язвительности отметил Теодорик.
Ренетт вновь облокотилась о фальшборт, глядя на искрящиеся в солнечном свете волны. Несмотря на то, что большую часть плавания она либо читала, либо спала, сейчас она чувствовала жуткую усталость.
– Не хочу, – с раздражением отозвалась она. – Мой положение и положение моей семьи сейчас очень шатко и…
