– Ещё про деформацию ступни расскажи, – выпускает дым в мою сторону.
– Почему женская обувь? Мужскую можно продавать дороже. Мужикам можно впарить не только «красоту», но и «качество».
– В этом и проблема. Обувь для мужчин – расходный материал, в большинстве случаев им плевать, как она выглядит, – её может делать любой. Мне вообще иногда кажется, что у них на производстве отсутствует дизайнер как кадр. К тому же размеры начиная с сорок пятого, как ни делай, выглядят как мешки с кирпичами. А по поводу «дороже» – так они носят её вечность.
– Повезёт, если дочь родится, получается.
– Ей точно нет. Попробуй поноси отцовский сорок шестой. Вот женщины и дорвались до нормальной обуви.
– Ты, вижу, справляешься с проблемой, – я киваю в сторону двери, где стоят две пары – чёрные военные кожаные ботинки а-ля «Билтрайт» и серые замшевые челси незнакомой мне фирмы.
– Неубиваемая классика, привезли из Америки, а вторые – какая-то местная конторка, познакомился на выставке, поспорил, что убью их за неделю, и они мне за это дали пару бесплатно, и ещё две обещали дать, если с этими что-то случится, прикинь.
– Немыслимо. Халявная обувь. Пожалуй, в твоём возрасте этому стоит радоваться.
– Видишь, даже я использую это словечко – «неубиваемые». Мужики покупают обувь и ставят задачу её уничтожить к хренам. Как и всё вокруг. Выжило – достойно использования.
– Слушай, ну признайся, тебе просто нравится всё женское.
– Только то, что непосредственно является частью женщины.
– Что думаешь – стал бы женщиной на денёк, если б никто не узнал? Походил бы по всяким женским местечкам? – Я тоже допил пойло. Музыка на фоне в сочетании с напитком утомила меня. – Слушай, а есть что-то более консервативное?
– Я уж приготовился отвечать – вспоминать, что за «женские местечки». – Рик оттягивает майку, она неприятно облегала пупок. – Есть водка.
– Доставай.
Алкоголь помогает всё выправить, выпрямить. С остальным разберусь завтра.
– Признайся, Рики. Твою женскую сущность не скрыть. Твои комплексы – реакция на то, что твой доход формируют женщины.
– В основном их мужики. Мне нравится быть тем, кто я есть, в отличие от твоих неудовлетворёнышей.
– И меня?
– Что?
– Забыл про меня.
– С тобой сложнее – ты закоренелый зануда и домосед. Секунду.
Звонит телефон, Рик идёт в спальню.
Я опьянел, в квартире тесно, спасает окно. Интересно, кто-то в соседних окнах принимает ERA? Вспоминаю нашу околорекламную мотивационную таблицу в конференц-зале, она гласит: «100% счастья испытывают 5% населения. Из них 95% – благодаря нам. И лишь 5% не стали постоянными клиентами». Я ещё тогда подумал, что за задрот придумал эту чепуху. Его понять можно: рекламировать продукт широким массам нам пришлось совсем недавно. Возможно, за этими окнами есть и те, кто слушал моё позорное интервью. Зачем я вообще высказался по этому поводу? Прикинулся бы дураком – и дело с концом. Адриан или Марк поступили бы именно так.
– Это Агнет. Короче…
Агнет – девушка Рика, которую никто никогда не видел. Он посмотрел вдаль и замолчал, будто потерял мысль, глубоко вдохнул и, проведя взглядом мимо меня, сфокусировался, словно вспомнил, что я тут.
– Выпьем? – Наливает мне стопку с горкой и, не дожидаясь реакции, выпивает свою, выдыхает и продолжает: – Обувь говорит о женщине многое. За этим интересно наблюдать. Как они определяют для себя масштаб красоты, на что готовы пойти, как держатся и как ведут себя в обыденности, какого результата ждут в моменте и потом. – Рик наливает ещё по одной.
