Роман удивленно покачал головой и вздохнул:
– Век живи – век учись. И откуда ты все это знаешь? Вот я, например, и есть тот самый артист, который должен знать тему лучше всех вас, а о таких подробностях слышу впервые.
– Лучше всех нас? – язвительно хмыкнул Шапиро. – И даже лучше меня?
– Ты не в счет, – отмахнулся Роман, – я даже боюсь представить себе бездну, которая тебя породила.
– Меня породила Роза Исааковна Шапиро, в девичестве Апфельбаум.
Лиза звонко захохотала, а Роман развел руками:
– Ну как с ним говорить?
– А ты не говори, – благожелательно посоветовал Шапиро, – ты просто слушай меня и трепещи перед моей мудростью и знанием жизни.
– А иди ты со своей мудростью, – Роман приложился к стакану, – что еврею хорошо, то славянину смерть. Вот пусть лучше мистер Майкл Арбузофф скажет, не занимался ли он в своей богатой правонарушениями жизни еще и вариантами двойников?
– Нет, Ромка, такого пока не было, – сдерживая смех, ответил Арбуз, – век воли не видать.
Он подумал и добавил:
– В натуре.
– Ну что, все высказались? – Боровик оглядел собрание. – Тогда я позволю себе кое-что присовокупить. Вы не против?
– Ни в коем случае, – Арбуз взялся за бутылку, – налить тебе коньячку?
– Давай, – кивнул Боровик, – а я пока скажу, чего хотел. Собственно, там и говорить-то нечего. То, что сказал Арбуз про связи с местными бандюками, в полной мере относится и к местным ментам. Это я заявляю так же авторитетно, как Арбуз задвинул про свою уголовную тему.
Арбуз, наливая в рюмку коньяк, поморщился, но промолчал.
– То есть… Спасибо, Мишка. – Боровик взял рюмку. – То есть – бригада двойника должна быть вась-вась и с местными ментами. И опять же взятки, бабки… Падлы продажные!
Он покосился на Лизу и сказал:
– Простите, Лиза. Вырвалось.
– О чем вы говорите, Саша! – Лиза задумчиво покачала головой. – Я с вами полностью согласна, просто я нежная и трепетная девушка, в отличие от вас, грубых мужланов, не высказываю своих мнений в такой брутальной форме.
– В какой форме? – нахмурился Боровик.
– В брутальной, колхозник! – засмеялся Арбуз. – В грубой, значит. Ты вообще, кроме «Курочки Рябы» и Уголовного Кодекса, какие-нибудь книжки в своей жизни читал?
– Читал, – буркнул Боровик, – не меньше твоего.
– Ну вот и славненько, – кивнул Арбуз, – ну что, за присутствующих здесь дам? Кстати говоря, присутствующие дамы обещали высказать решающее мнение, так что мы навостряем уши и…
– И наливаете мне коньяку, – закончила за него Лиза, – языком трепать каждый может, а вот поухаживать за дамой – никто не готов.
– Простите, мадам, – Арбуз засуетился с бутылкой, – сейчас, мигом…
– Я вам не мадам! – Лиза задрала нос. – Я мадемуазель!
Выпив за присутствующих дам, все выжидательно уставились на Лизу, а она, нимало не смущаясь, сделала маленький глоток коньяку и, поставив рюмку на стол, сказала:
– Мое мнение таково…
Она посмотрела на Романа, и он вдруг увидел загоревшиеся в ее глазах бесовские огоньки.
– Вы все очень хорошо изложили ситуацию. Так хорошо, что даже я смогла понять ваше невнятное бормотание.
– Ну знаете ли! – Арбуз вытаращил глаза. – Это, как бы сказать… Волюнтаризм и диффамация!
– Что? – нахмурился Боровик.
Роман фыркнул, а Шапиро, откинувшись на спинку кресла, заржал, как лошадь.
Конец ознакомительного фрагмента.
