– И «Российского» триста граммов…
Я выбил чеки, уложил сыр и сметану в сумочку. Добавил пачку пельменей и бутылку марочного «Каберне». Лиля следовала за мной, но в процесс не вмешивалась. Похоже, оценивала жениха.
В общежитии я поручил Лиле строгать салат, а сам отправился на кухню. В своем времени я читал воспоминания об СССР. Авторы дружно хвалили советские продукты. Дескать, натуральные компоненты, вкус – неземной. Так-то оно так, но пельмени здесь – бр-р-р… При варке тесто расходится, начинка вываливается. Есть это неприятно. Так что будем жарить. Но с умом.
Я плеснул масла на чугунную сковороду, раскалил и высыпал в нее пельмени. Они зашипели и вскоре зарумянились. Я перевернул их лопаткой, залил сметаной и уменьшил огонь. Пусть доходят. Забежав в комнату, помог Лиле нарезать сыр и сервировать стол. Расставил тарелки, бокалы для вина. У нас с Колей они есть. К нам ведь девушки в гости ходят.
Я вернулся на кухню. От сковороды шел неземной дух. Готово. Я сглотнул и взялся за ручку. В комнате плюхнул сковороду на подставку, лопаткой разложил угощение по тарелкам. Открыл вино и разлил по бокалам.
– За наше случайное знакомство!
Лиля рассмеялась, мы чокнулись. Молодец девочка, чувство юмора у нее есть. Мы выпили и набросились на еду. Некоторое время в комнате было тихо – оба жевали. Время от времени я подливал в бокалы. Терпкое «Каберне» хорошо оттеняло вкус жаренных в сметане пельменей. Мы и не заметили, как прикончили их.
– Вкусно! – сказала Лиля, кладя вилку. – Почему у тебя так? Вроде обычные пельмени, а не оторваться.
– Талантливый человек талантлив во всем, – ответил я. – У тебя будет замечательный муж. Цени!
– Хвастун! – сказала она.
– Себя не похвалишь, от других не дождешься, – заметил я.
– Когда мы поженимся?
Правильный вопрос, своевременный.
– Думаю, не сейчас, – сказал я. – Твои родители не поймут. Сочтут нас легкомысленными. Не успели познакомиться – и сразу в ЗАГС.
Она кивнула. Молодец!
– После свадьбы нам придется искать квартиру. Женатых из общежития выселяют. Понадобятся деньги. А мы получаем мало…
Лицо ее погрустнело.
– Так что придется подождать. Месяцев шесть.
– Через полгода у нас будут деньги?
Лицо ее выражало скепсис.
– Вот! – Я взял с койки папку с рукописью. – Это стоит полторы тысячи рублей.
– Сколько?!!
– Здесь шесть авторских листов. Примерно. За каждый – двести пятьдесят рублей. Могут заплатить и по триста.
– Сережа…
– Этого хватит, чтобы оплатить съемную квартиру за пару лет. Дальше – посмотрим. Кстати… – Я развязал тесемки, достал титульную страницу с названием. Фамилия автора пока не значилась. Я взял ручку и вписал над названием «Сергей Девойно». Протянул Лиле. Лицо ее выразило изумление.
– Почему?
– При регистрации брака возьму твою фамилию. Она древняя и красивая. Так что пусть привыкают.
От неожиданности она не нашлась что сказать. Неудивительно. Здесь не принято переходить на фамилию жен, даже если сам Педик. Не удивляйтесь, в своем времени я знал человека с такой фамилией. Женатого, между прочим. И он всем объяснял, что Педик – это не то, что думают. У фамилии другие корни. Так-то оно так, но… Самец – тоже не муж самки. В белорусском языке моя фамилия означает «самостоятельный», «самодостаточный». Но объяснять это каждому?
– Сережа!..
Лист падает на пол, а на моих коленях оказывается упругое девичье тело. Целуемся – раз, другой… Рука сама ложится к ней на колено и ползет вверх.
