Ревиксит - страница 31

Тьма тоже не сдавалась. Долгими бессонными ночами, полными боли, она нашептывала Сайресу истории о том, какой будет жизнь, если они подружатся. Она рассказывала, что благодаря ей он станет лучшим верумом, не просто ведущим борьбу со злом, а искореняющим его в зачатке, убивающим еще в утробе. Именно таким верумом, который сейчас нужен миру. Не хлюпиком Михаилом, позволившим себя сначала обмануть, а потом убить, не доверившемся этому хлюпику слабаком Гадриэлем, позволившим пустить себя на котлеты, а идеальным верумом. Она обещала Сайресу, что благодаря ей он станет самым могущественным верумом и сделает то, на что у остальных не хватило мужества. Вместе они вычистят мир от скверны и каждый получит, что хочет. Сайрес – освобождение, Тьма – подношения, а миру достанется мир.

Тьма умела находить нужные слова. Она обольщала речами и притупляла боль, но, как только Сайрес начинал сопротивляться, она тут возвращала боль на максимум. Тьма умела и ждать, а вот у Сайреса времени не было, и потому он старался избавить от темного влияния как можно быстрее. Он пытался посадить Тьму на поводок и взять в руки бразды правления как можно скорее, но спешка порождала промахи, что не мудрено. Быстрая дрессировка дает лишь временные результаты и только в присутствии хорошего дрессировщика, коим стал Витиум. Рядом с ним Тьма утихала, хорошо помнила на что способен этот шрамированный тип, а когда оставалась с Сайресом наедине, вела себя по-другому. И лежа по ночам в кромешной темноте, где совсем не имело смысла включать свет, ведь даже внутри была Тьма, новоиспеченный кустодиам думал вовсе не о том, как спасти сошедший с ума мир от надвигающейся угрозы. Он думал лишь о том, как самому не сойти с ума и не упасть в столь притягательную бездну Тьмы, обещающей ему смерть и воссоединение с семьей.

Сайрес пытался сопротивляться и Тьме и своему назначение, потому что понимал, что не было большей глупости, чем назначать его главой кустодиамов. Куда проще было оставить столь важную задачу опытному Витиуму, который и сейчас нормально со всем справлялся, знал все правила и понимал, чего от него ждут. С таким предложением он даже обращался к Амалиэлю и Витиуму, но старец сунул ему под нос Кодекс Кустодиамов, предписывающий назначать главой только верум беллаторов, в воин не в самых лестных выражениях объяснил, что руководить беллаторами вместо него он еще согласен, и так будет правильнее, но вот руководить Заставой – увольте.

Вот так Сайрес, который в свои двадцать один и жизни-то толком не видел, получил общие ее очертания на ближайшие лет сто, а заодно и должность главы бонумов, Заставы и кустодиамов. Вполне вероятно, что со временем, он смог бы свыкнутся с утратой семьи, ведь Колодец Истины забрал большую часть боли, и с Тьмой бы совладал, смирился бы с тем, что ближайшие сто лет он стоит на страже мира и в итоге нашел бы опору внутри себя, а не только снаружи, в лице Витиума и Селены. Все это бы обязательно произошло, если бы у Сайреса было достаточно времени на принятие новой жизни, новых реалий и нового себя. Но времени на принятие совсем не было (хотя его лучшая подруга им теперь вроде как управляла), а обучение его проходило в экстренном режиме на пороге войны. И существовала вероятность (и не хилая такая), что Дарк устранит и Витиума с Амалиэлем, потому оба спешно загружали информацию в мозг Сайреса не просто пачками, а целыми вагонами, которые он даже не успевал «переваривать» и нормально понимать. И потому в голове его царила настоящая мешанина, а обязанности главы кустодиамов смешивались с расписанием дня беллаторов, выдержками из закона по предоставлению вампирам донорской крови и особенностями питания шубников в осенне-зимний период.