В условиях нормального развития капиталистическое общество дает основания и предпосылки для выделения еще одной «переходной формации» – социалистической, для которой будет характерно сочетание экономического принуждения и самопобуждения к труду, то есть «сознательного отношения к труду». Советское общество являлось конкретно-исторической формой становления такой формации. В будущем из нее с неизбежностью вырастает «чистая формация» – общество, где господствует самопобуждение к творческой деятельности, – коммунистическая формация.
Историческую эволюцию типов принуждения работников к труду в результате социальных революций и смены формаций можно представить в следующей схеме (рис. 1).
Рис. 1. Смена формаций и типов принуждения (побуждения) работников к труду33
Такое понимание исторического процесса дает основание для объяснения, почему возможно миновать «чистые формации»: между ними есть общее в способе функционирования экономики – физическое принуждение работников к труду в случае пропуска рабовладения и перехода от «дружинной формации» к феодальной и экономическое принуждение в случае пропуска капитализма и перехода от феодализма к социализму. Эта возможность превращается в реальность лишь тогда, когда отсутствуют условия для перехода к рабовладению (природно-географические условия, слабость государства) или к капитализму (экономическая и социальная неэффективность капитализма, политическая и экономическая зависимость от более развитых государств).
Октябрьская революция застала российское общество на завершающем этапе буржуазной социальной революции – эпохе перехода от феодализма к капитализму. В.И. Ленин, как и все российские социал-демократы, прекрасно осознавая это, ставил задачи осуществления буржуазной политической революции. Поэтому в 1917 г. после победы Февральской революции меньшевики считали закономерным и неизбежным переход к развитому капитализму и невозможным переход к социализму. Отсюда их последовательно отрицательное отношение к ленинскому лозунгу «Да здравствует социалистическая революция!» как призыву к социалистической революции в России после свержения в ней монархии. Хрестоматийным в этом отношении является заявление Г.В. Плеханова в 1917 г. о том, что «русская история еще не смолола той муки, из которой со временем будет испечен пшеничный пирог социализма»34. Меньшевики прямо упрекали В.И. Ленина в отказе от марксизма, в забвении соответствующих положений К. Маркса, данных им в предисловии к первому тому «Капитала», и в политическом авантюризме35.
До января 1923 г. В.И. Ленин отказывался вступать в полемику с меньшевиками и не замечал их заявлений по этому поводу, что было для него нехарактерно. Достаточно вспомнить его труд «Развитие капитализма в России» (1899 г.), направленный против народников, отрицавших существование и развитие капитализма в российском обществе; его работу «Материализм и эмпириокритицизм» (1909 г.), направленную против меньшевиков, отрицавших материалистическую философию как философию марксизма; «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916 г.)36, направленную против отождествления империализма с политикой метрополий в отношении колоний. Сделав в этой важной работе вывод о том, что капитализм как форма развития одного общества перерос в мировой империализм как систему развитых капиталистических государств, под влиянием которых находится целый ряд менее развитых стран, В.И. Ленин характеризует войну 1914–1918 гг. как мировой кризис империализма, порождающий мировую социалистическую революцию. Однако победа Октябрьской революции в России и неудача мировой социалистической революции
