– Сумасшедшие, все сумасшедшие! – продолжал бубнить Синцов, но я его даже не одергивал. Если я прав, то ему не позавидуешь, если нет, то буду только рад. Рядом с Синцовым понуро плелся бледный как мел и донельзя перепуганный Жмуров. Остальные американолюбы плелись сзади.
Кишлак небольшой, и до крайних построек мы добрались быстро. Затащили за дувал и спрятали связанного Артура. Теперь следовало определиться с позициями.
– А местечко подходящее, – сделал вывод Эдик, хозяйским взором окинув развалины дувала, предположительно примыкавшего к будущей посадочной площадке.
– Угу, – согласился я и тут же скомандовал: – Эд, ты с Лехой на правый фланг, и не высовывайтесь раньше времени. И что бы ни случилось – ждите моего выстрела.
– Усек! – ответил Эдуард и махнул рукой Рудину: – Леха, ты со мной.
– Вы четверо, – я окинул взглядом притихший квартет из недавних срочников. – Заходите вон в тот закуток, – мой палец ткнул на помещеньице с полуобвалившейся крышей, находившееся метрах в двадцати впереди наших позиций, – и сидите тихо, как мыши, до тех пор, пока не улетят «вертушки». Сунетесь раньше времени – пристрелю. Ушли и не высовывайтесь. Понятно?
– Когда же нам выходить? – Синцов нервно крутил во все стороны головой.
– Я скажу. Ждите. Леня, ты забираешь Геннадия, – я указал на ждущего команды Шамова, – и с ним на левый фланг. Я с Аллой по центру. Напоминаю: стрелять только после моего или Аллиного выстрела.
Девушка удивленно взглянула в мою сторону. Я, сделав вид, что не заметил этого удивленно-вопросительного взгляда, продолжил отдавать указания:
– Стрелять только одиночными. Цельтесь либо в лицо, либо в ноги. Их бронники, скорее всего, не пробить. Каски не знаю, прямой выстрел наверняка берет, но все же цельтесь в лицо. Эд, ваши те, что правее. Леня, ваши те, что левее, наши центр, а дальше уже по выбору, разберетесь сами. Нам желательно успеть перебить всех прежде, чем они выйдут на связь со своим командованием.
– А если сумеют? – Леха задал правильный вопрос, вот только отвечать мне на него не хотелось. Но пришлось.
– Если успеют, то будем молиться, чтобы у десантировавших их вертолетов недостало топлива на дополнительный крюк.
– Понятно, надо бить сразу, – после моих отнюдь не оптимистичных слов Леха пришел к определенному выводу.
– Надо, – согласился я, хотел еще что-то добавить, но донесшийся до ушей звук приближающегося вертолета заставил спешно закончить инструктаж. – По местам, живее! Алла, за мной! – я заторопился в заранее примеченную нишу, образованную остатком стены и ее обвалившейся верхней частью. Росший впереди куст служил нам почти идеальной маскировкой. Устроив удобнее автомат, я повернулся к занявшей позицию девушке.
– С открытым прицелом справишься?
Она взглянула на меня, как на придурка. Ну да… они же не из снайперской винтовки на соревнованиях стреляют.
– Ты действительно непризнанный чемпион мира? – спросил я, чтобы хоть как-то скрасить время ожидания.
– А ты сомневаешься и хочешь посоревноваться? – такого сарказма, как прозвучал в ее голосе, мне не доводилось слышать давно.
Я предпочел не отвечать. Вместо этого начал ставить задачи.
– Убей первым радиста, не знаю, как он будет выглядеть, но, вероятно, что с более большой и навороченной радиостанцией. Хорошо? – попросил я, понимая, что прошу о невозможном. Ведь я действительно не знал, чем отличается вражеский радист от всех прочих прибывающих по наши души вояк, и более того, предполагал возможность наличия индивидуальной спутниковой связи у каждого из прилетевших. Так что на самом деле рассчитывал только на две вещи – что мы либо положим всех сразу, либо у высадивших десант «вертушек» недостанет топлива на дополнительный крюк. – Радиста завалишь – бей командира. Хорошо?
