– Резонно, – вздохнул Гитлер. – Ваши выводы почти стопроцентно совпадают с выводами ОКВ[13] и Генерального штаба.
Адольф, урожденный Шикельгрубер, поднялся со своего места, где внимал речам своего визави, подошел к нему, и остановился.
– Итак, насчет моей просьбы, Герман, – рейхсканцлер помолчал. – Я знаю, что вы планировали для себя участие в разгроме Франции, возглавляя собственный танковый корпус, но в сложившейся обстановке я прошу вас отказаться от этого предприятия и принять роль командующего войсками в Западной Турции.
– Но… у нас там, в основном, авиация, мой Фюрер. Я весьма польщен, но это все же несколько не по моей части. Почему я, а не кто-то из ведомства Геринга?
– Ну, вы скромничаете, – улыбнулся Гитлер. – Насколько я помню, с октября шестнадцатого и по август восемнадцатого года вы служили в штабе военно-воздушных сил Германии.
– О, когда это было, герр рейхсканцлер?
– Тогда же, когда Геринг воевал в воздухе, – спокойно ответил Гитлер. – Кроме того, мы уже провели консультации с союзниками, они готовы подчинить все имеющиеся войска в западной Турции нашему, немецкому генералу. Да и некоторое количество сил из состава ОКХ планируется отрядить именно туда. Так что вы мне ответите на мою просьбу, генерал-полковник Гот?
Окрестности города Мерзифон (Турция)
19 марта 1940 года, 11 часов 57 минут
Макс-Гюнтер Шранк вышел из палатки радистов и мрачным взглядом уставился на стоящего неподалеку фон Берне.
– С-союзн-нички… – зло, сквозь зубы, процедил майор.
– Что, нас опять передислоцируют? – удивился обер-лейтенант. – Теперь куда? На Кавказ?
– Шуточки все шутишь? – у Шранка дернулась щека. – Ну-ну. Шути. Я погляжу, как ты будешь шутить, когда тут будет неприятель. А будет он скоро.
– Да что случилось-то, герр майор? – опешил от этакой резкой отповеди Дитер.
– А ничего хорошего, – отрезал комбат. – Турки с румынами налетели на врага под Чорумом. Хотя… Скорее это на них налетели. Развернутыми порядками на колонну. Кого сразу танками не раскатали, те пытаются оборону организовать. В общем, избиение младенцев там сейчас происходит. Дэскелеску[14] убит, Февси тяжело ранен… Эти героические военачальники умудрились оказаться в самом авангарде колонны. Личным примером войска воодушевляли. Воодушевили, иху мать!
– А кто ж там сейчас командует? – изумился фон Берне.
– Хороший вопрос, обер-лейтенант, – Шранк извлек из нагрудного кармана портсигар. – Не знаю. Похоже, что никто не командует. В эфире сейчас сплошные призывы о помощи и противоречивые приказы на турецком и румынском языках.
– Значит, скоро начнут драпать, – мрачно заключил командир второй роты.
– Они бы может и рады, – майор прихватил губами папироску и начал хлопать себя по карманам, разыскивая спички. – Только тылов у них тоже уже нет. Франко-британская авиация оч-чень плотно по хвосту колонны сейчас работает.
– А… наша авиация?
– Была. – Шранк наконец обнаружил искомое и закурил. – Цельных шесть румынских Не.112 и два IAR-80, да пара турецких PZL P.24. Половина из них сейчас догорает на земле, вторая половина героически удрала. А ты чего ожидал, Дитер? Что их прикрывать целый воздушный флот пошлют? Так что вскорости жди в гости супостата. Турок и тех румын, что успели отправиться на юг, раскатают до конца дня.
– До конца дня? Почти полную дивизию турок и полдивизии румын? – усомнился фон Берне.
Майор, попыхивая папиросой, поглядел на него с легким прищуром.
