– И хлеба побольше! – крикнула Елена вдогонку Маргарите. Та, обернувшись, кивнула, и в это время врезалась в Ральфа Штукка, который всё еще стоял в очереди: как они разошлись с Трясогузовым, Маргарита не увидела, но, лишь раз взглянув на рыжего великана, поняла, что у того не совсем здоровый вид.
– Извините, – пробормотала она.
– Ничего, – ответил Штукк, как-то вымученно улыбаясь, – мне даже приятно.
Маргарита улыбнулась в ответ и отошла в конец очереди.
Ральф, тем временем, отвернувшись и, полагая, что Маргарита еще не ушла, повернулся со словами:
– Хотите, я уступлю… – но, увидев, что ее уже нет, глянул на толстяка, одолевшего, к тому моменту, почти весь свой завтрак. Ральф, набрав себе, наконец, полных тарелок с картошкой, винегретом, резаными фруктами, медленно повернулся и, старательно удерживая поднос, направился к Трясогузову. Как только до стола толстяка осталось два метра, в столовую вошел Малыш. Трясогузов издали увидел эту ненавистную обожженную рожу и сказал, только что подошедшему Ральфу:
– Если бы я все не съел – у меня бы аппетит пропал.
– А что такое? – участливо спросил Штукк.
Трясогузов, держа в руках вилку, на которой еще оставался маленький кусочек жареного мяса, показал ею в сторону Малыша:
– Видишь вон того урода?
– Какого именно? – спросил Штукк, быстро оглядываясь, окидывая взглядом очередь.
– Тот, что с обожженной мордой?
– А этот? Ну, вижу.
Трясогузов сделал многозначительную паузу, и, подождав, пока Штукк оторвется от еды, медленно произнес:
– Это и есть тот самый Малыш, который пропал с корабля вместе с нашей Светкой!
Штукк не донес ложку до своего рта:
– Кто?
– Да, да, – закивал Трясогузов, – это тот самый урод и есть! Жаль ты его не увидел, когда ворвался в ту каюту, где он меня держал.
Штукк оглянулся и уставился на Малыша. Трясогузов, боясь, что Малыш заметит, с каким вниманием на него смотрит огромный охранник, может позже сделать любую гадость, которая нанесет вред Ральфу или самому Трясогузову. «А что, собственно, он сделает? – подумал про себя толстяк. – Над Штукком он власти не имеет: Ральф проходит совершенно по другому ведомству. Если же Малыш захочет подобраться с другой стороны…» Здесь мысль Трясогузова остановилась, и он понял, что у него начинается паника, когда еще ничего не произошло, а он уже накручивает себя по полной программе.
– Да, это не есть хорошо, – произнес Трясогузов, уставившись на полный стакан компота Ральфа.
– Что ты сказал? – спросил, обернувшись, Ральф.
– Да, так, болтаю всякую чушь – не обращай внимания, – ответил Трясогузов и махнул рукой.
Штукк снова оглянулся, но на этот раз, его взгляд не задержался на Малыше и доли секунды. Он вновь вернулся к еде и залпом выпил компот.
Трясогузов облегченно выдохнул: никуда этот поддонок не денется, так что, пусть Штукк наслаждается видом, так сказать, и копит злость.
С этими успокаивающими мыслями он неспеша допил свой компот и стал смотреть по сторонам. Наткнувшись взглядом на Елену, с жадностью доедавшую остатки картофельного пюре, он, хотел было, подъехать и поздороваться, ну, или хотя бы кивнуть, мол, я вас помню. А потом вдруг подумал, что не надо навязываться тому, кто тебя совсем не ждет. Такие мысли к нему приходили довольно редко, но уж если они нежданно появлялись, то к ним следовало прислушиваться, и, успокоившись, подумать о своих делах. На этот раз он решил нарушить это давнее свое правило и, бросив взгляд на Ральфа, который собирал пустые тарелки в поднос, сказал, что отъедет ненадолго вон к тому столику.
