– Добрый ве-ечер, доктор Филатова. А если бы что-нибудь замкнуло внутри и система меня не узнала, вечер был бы еще более добрым!
– Это в каком смысле? – осторожно поинтересовалась я, и, заметив движение внизу, на всякий случай отодвинулась от квадрата в полу еще на пару шагов.
– В прямом, – улыбнулась Док, наблюдая, как из недр люка поднимается широкая площадка лифта, – Поджарило бы всех нас как следует, вот и все…
Я икнула, чувствуя, как зашевелились на голове волосы:
– Да-а уж… Спасибо, что предупредили заранее!
– Всегда пожалуйста, моя дорогая, – весело отозвалась Филатова, – И чего ты распушилась? Не поджарило же!
– Док, хватит запугивать молодежь! А ну, посторонись!
Входная дверь тихонько хлопнула, пропуская еще пятерку бойцов, взглянув в смеющиеся глаза одного из которых, я с трудом подавила вздох облегчения. Живой. Вернулся. Хвала небесам!
Смайл, ловко обогнув подозрительный провал в полу, приблизился к нам. Осмотрелся, с интересом заглянул в отверстие, откуда подмигивала индикаторами камера и едва заметно коснулся меня плечом, будто успокаивая.
Я нерешительно потянула его за рукав:
– Ну, что там?
– Где «там»? – спокойно уточнил он, весело покосившись на меня, – Если на улице, то мерзко пахнет, куча мусора и дождик, кажется, собирается…
– Не ерничай, – тихо попросила я, – Много, да?
Наставник резко повернул голову, вглядываясь мне в глаза. Я даже попятилась от неожиданности – желтоватые зрачки глядели ярко, горячо и строго, словно Смайл готовился принять экзамен у нерадивого студента.
– Пятеро, – наконец отозвался он, отворачиваясь, – Это немного?
– Много. Даже один – много.
– Верно… Док, все готово?
Окончание большого рейда
Эти части у меня не получается писать весело, как бы не старалась. Может, сказывается усталость и пережитые часы ужаса. А может, что-то сгорело внутри, и регенерировать пока не может. В любом случае, учитывая все, что творилось в этот день – шутки будут не особо уместными. Поэтому продолжу, как могу…
Я не вижу смысла описывать, как мы, в несколько партий, спустились на узкой платформе в темную глубину шахты лифта. Как выпрыгивало из груди сердце, когда площадка толкнула в ноги и рывком пошла вниз. Как открылся нашему взгляду огромный тоннель, похожий на станцию метро и мы разбрелись по сторонам, изучая, проверяя и осматривая. Ящики, сумки, куча брошенного прямо на бетонном полу оборудования. Но ни крыс, ни пауков, ни других обитателей подземелья вокруг не видать. Это насторожило меня в первую очередь.
– Тут пахнет склепом, Док, – озвучил мои мысли Смайл, внимательно разглядывая ход, в который уводили старые, слегка тронутые ржавчиной, рельсы, – Неприятное местечко… Стоп, а там что такое?
Один из сопровождающих, по кивку Наставника, скрылся в тоннеле и вскоре, натужно перебирая колесами и пофыркивая, из темноты выбралось что-то среднее между поездом и трамваем. Вызывающе-желтое, с разбитыми стеклами и скелетом машиниста в кабине. Боец, запустивший и пригнавший к нам этот странный транспорт, соседству был явно не рад, но и выкидывать скелет не спешил, изумленно косясь то на него, то на нас:
– Командир! Док! Гляньте сюда, а? Странное что-то, ей-Богу!
– Что у тебя? – Наставник, слегка рисуясь, ловко взбежал по гладкому носу трамвая и скользнул внутрь. Некоторое время рассматривал скелет, после чего, тихо ругнувшись, выкинул его из кабины, – Пакость какая. Док, глядите, что за хрень?
