– Кстати, – сказал я, – я уж перебрался в гостевые покои…
Она кивнула.
– Мне его величество предложил любезно через посредничество Раймонда Меммингема занимать покои королевы и далее, по крайней мере до тех пор, пока его супруга не прибудет из дальнего монастыря, куда он ее отправил для защиты. Или же пока ее супруг не пришлет за ней надлежащий эскорт.
– Значит, – сказал я, – будем видеться реже.
Она посмотрела с иронией.
– И не надейтесь.
– Ваше высочество?
– Я очень любезно поблагодарила, – пояснила она, – и отказалась, что естественно. Негоже мне занимать покои королевы, не будучи супругой короля Леопольда! Однако я охотно перейду в покои для гостей.
Я сказал кисло:
– Мы теперь два бедных зайчика, лишившиеся своих норок, так что можем найти убежище где-то на юге…
Она сдержанно улыбнулась.
– Вы сами отдали эти норки. И, конечно, очень правильно и своевременно.
– Считаете?
– Вижу, – ответила она.
– Ого!
Она покачала головой.
– Не надо быть провидицей, чтобы понять.
– А я вот не понимаю, – пробормотал я.
– Чего, ваше высочество?
– Почему вы… не дура?
Она в насмешке вскинула брови.
– А я должна?
– Еще бы, – заверил я. – Вы же красивы!.. Исключительно красивы. Просто с ног сшибающе. Хотя вообще-то да, у вас красота какая-то не дурная, а пугающая. Как у снежной королевы… нет, снежной богини! Даже меня вот трясет, а что с остальными?
Она оглядела меня скептически.
– В самом деле трясет?
– Где-то внутри, – заверил я. – Глубоко.
– Ну, разве что очень глубоко, – заметила она. – Не думаю, что замечаете такие глубокости. Человек вы…
– …неглубокий?
– Не замечать глубины, – ответила она, – не так уж плохо. Кораблю, что идет по морю, неважно, сто ярдов до дна или тысяча.
– Вы знаете, – заметил я, – что такое корабли? А чего же я тогда распинаюсь?
Она посмотрела на меня с удивлением.
– Вам это нравится, вот и распинаетесь. Разве не так? А мне жить на берегу моря и не знать, что такое корабли?
– Гм, – сказал я, – разве дальше не весь мир покрыт льдом? Даже летом… И если есть там море под толщей снега в десяток ярдов…
Она изогнула губы в презрительной усмешке.
– Хотела бы я показать вам наше море, чтобы сбить это глупую спесь!
– Договорились, – сказал я. – Я покажу вам наше южное море, вы покажете северное. И мы сравним, где корабли крупнее. Но это будет потом, а сейчас вашему высочеству предстоит сидеть рядом с его величеством королем!
Она посмотрела на меня с жалостью.
– Что у вас за дикарские представления?.. У его величества есть жена, которую он отослал еще в начале войны в безопасное место. Это ее кресло.
– Как же тогда? – воскликнул я.
– Как и вы, – ответила она просто. – Мне будет уютно и в тех покоях, которые отвел мне его величество король Леопольд.
Я посмотрел в ее равнодушно-прекрасное лицо с настолько безукоризненными чертами, словно она и не человек вовсе.
– Ловлю на слове, – сказал я зловеще. – Будете рядом, наплачетесь… Впрочем, это я наплачусь от вас… наверное.
Она произнесла безмятежно:
– Какой-то вы человек крайностей, принц Ричард.
– От вас у меня только одна крайность, – буркнул я.
Она вскинула брови и посмотрела с немым укором.
– Ваше высочество?
– Предельный восторг и обожание, – ответил я, не особенно и маскируя сарказм.
