– Сэр Ричард старше доблестью, чем годами. Мне повезло, что я среди его соратников. Полагаю, нам всем повезло. Так сдвинем же кубки, чтобы и дальше наш путь был так же прям и славен!
Со звоном и радостным стуком кубки встретились над столами, красные капли щедро орошают красные скатерти, я улыбался и снова милостиво наклонял голову, отвечая на поднятые бокалы тех, кто не в силах ко мне дотянуться.
Растер толкнул барона Альбрехта.
– Теперь ты!
Барон с улыбкой покачал головой.
– Нет-нет.
– Почему? Вон даже Норберт и то…
Барон снова покачал головой.
– Простите, но в чем я силен, сейчас не ко времени, а что сейчас ко времени, в том я не силен.
– Ну вот, – сказал Растер разочарованно, – снова умничает, ничего не понятно… Ненавижу тех, кто помнит, что было на прошлом пиру!
Сэр Варанг и сэр Ришар сдвинули головы и тихонько переговаривались, Растер дотянулся до Ришара и бухнул его по спине кулаком.
– Граф, – взревел он мощно, – беседа должна быть столь же общим достоянием пирующих, как и это прекрасное вино! Не так ли, сэр Ричард?
Я кивнул.
– Когда за столом больше двух, говорят вслух.
– Золотые слова, – проревел Растер. – Сэр Ришар, не расскажете ли, как вы весной поймали оленя с золотыми рогами? Говорят, ваши кони догоняют любого оленя так, будто бегают за черепахами!
Сэр Ришар со сдержанной гордостью улыбнулся.
– Как приятно, когда спрашивают о том, о чем самому хочется рассказать и без всякой просьбы! С удовольствием расскажу. Но в другой раз. Сейчас сам хочу спросить сэра Ричарда…
Он замялся, я сказал громко:
– Даже знаю, о чем. Спрашивайте.
– О чем? – спросил сэр Ришар осторожно.
– О тоннеле? – уточнил я. – Вижу-вижу, что у вас на уме…
Сэр Ришар шутливо пощупал свое лицо.
– Неужто я так прям? Неприлично даже… так вот поговаривают, вы послали к Хребту почти тысячу копейщиков?
– Не только, – уточнил я, – там и мечники, и лучники. Два десятка с арбалетами. А что вас интересует?
Он снова замялся, за столом начали стихать разговоры, прислушивались, я ловил на себе заинтересованные взгляды.
– Да как-то непонятно, – пробормотал он. – От кого охранять камнерубов? Или друг от друга?
Я сказал благожелательно:
– Сэр Ришар, вы отказались участвовать в прорытии тоннеля под Хребтом. Так что, уж простите, не допущены к корпоративным тайнам. Но если хотите и рыбку съесть, и девственность сохранить, могу рекомендовать придвинуть ваши войска поближе к тому месту, где начались работы.
Он посмотрел на меня в недоумении, взгляд его упал на пустой кубок передо мной, из-за спины выдвинулась рука с кувшином, из горлышка полилась темно-красная струя.
Лицо Ришара прояснилось, он решил, что все понял.
– Великий император Траян, – сказал он, – не разрешал исполнять приказы, данные после долго затянувшихся пиров.
– Это не приказ, – сказал я, приятно улыбаясь, – совет… Но вы откажитесь, откажитесь!
– Конечно, откажусь, – сказал он очень уверенно, даже чересчур уверенно. – Зачем бы я туда послал мои войска!
– Правильно делаете, – одобрил я. – Это я так, по доброте своей сделал вам такое предложение. Вам с другого конца Армландии двигаться? Последним прибудете, когда все хлынут… ладно, наливайте, а то все такие серьезные… и меня как-то странно понимаете…
Они в самом деле посматривали с недоумением, а отец Дитрих сказал очень заботливо:
– Македоняне, потеряв Александра Великого, по силе стали равны циклопу, потерявшему глаз. На тебе вся Армландия, так что береги себя. Уже не ради себя, а ради этой прекрасной страны.
